Добрым словом и пистолетом (СИ)

В последний раз они спорили как будто в таком же тоне — как будто этот же тон сейчас и подхватили: она наигранно смеялась, злилась и дергалась, Белег старался быть спокоен; кончилось скверно — на очередную его реплику она вот с таким же выражением оборвала вдруг метелки росших на той поляне цветов, пошвыряла в него, развернулась и ушла. Белег тогда постоял и тоже ушел — ни догонять не стал, ни вообще возвращаться на праздник (в Митрим он приехал в небольшой свите Даэрона и внимания к себе осознанно не привлекал) — сразу отправился в Дориат.

— Извини.

На бастионе цветов не росло и швыряться было нечем — если только наклониться и смести с пола нанесенный песок. На бастионе вообще никого не было: они стояли на площадке, а та выходила не на север, к пляжу, где утром наблюдали за гонкой, а на запад — здесь был уединенный, обращенный к горам закуток, и озеро внизу подступало сразу к стене, плескалось там в недобро торчащих скалах. Только издалека как будто, со стороны, долетали приглушенные голоса, смех и прочие звуки продолжающегося позднего веселья.

— Извини!.. — повторила она — то ли передразнив, то ли нет. — Ты так и не ответил: ты пробовал морских беззубок?

— Да. Я бывал на побережье. Там их тоже приправляют уксусом и резаным луком. А еще пекут в горячем песке.

— Печеные мне как раз не нравятся… Лучше пожарить на палочке над костром.

— В Бритомбаре это считают низким вкусом. Не знаю почему.

— Ха! В Бритомбаре есть к чему-то вкус?.. — она уже отвернулась и снова стояла, низко наклонившись, подпирала подбородок ладонью. Коса свисала вдоль руки, и она пальцами перебирала ее, не отводя взгляд от озера.

— А озеро?

— Что с ним?

— Оно тебе нравится?

— Оно очень красивое.

— И все?

— Все, — повторил Белег, — оно совсем не похоже на Куйвиэнен, но, пожалуй, тем лучше.

— Тогда оставайся. Будет непросто, но я подберу слова — наши поймут. Маэдрос точно, Карантир не сразу, но со временем примет и он. Оставайся.

— Это щедрое предложение.

— Рада, что ты так считаешь. И-и? — она посмотрела искоса, не поворачивая головы.

— Мне нужно отвечать?

Она фыркнула и дернула плечом, коса тяжело закачалась.

— Я же сам звал тебя в Дориат. Даже слова были похожие. Ты помнишь свой ответ?

— Не помню! Догадываюсь. Сказала, что мне не понравятся лиственные леса? Нет? Что у вас там слишком тесно? Или что мне трудно будет найти общий язык с твоим ненаглядным другом? Тем, который так некстати теряется и вынуждает себя искать? Я не помню, Белег. Кажется, я тогда много чего тебе наговорила, но мы все равно друг друга не поняли.

В тот, прошлый раз, они обсудили многое, но толком не договорили: ни один из вариантов им не подошел — ни Дориат, ни фалатримское побережье, ни занятые голодрим земли Белерианда, ни формально не занятые земли на юге; даже земли к востоку от ЭредЛуин — бескрайние равнины, темные леса, могучие горы и быстрые реки, которые они не увидели на пути когда-то давно, тысячу лет назад — шли тогда, жалея о невозможности выбрать сразу несколько дорог. В те далекие земли за ЭредЛуин все еще можно было вернуться, но теперь и это не подходило.

Тогда они снова разошлись каждый своей дорогой, и Белег потом уже узнал: Митрим, Дортонион, Химринг. Химринг.

— Я ведь не обвинял тебя.

— Не обвинял?! — она знакомо вскинулась, всплеснула руками. Оглянулась и понизила голос: — Не обвинял!.. Так может, в том и беда? Может, надо было обвинить? Тебе — меня, мне — тебя! Мы бы по-настоящему разругались, и стало бы легче. А так? Только морока!

— Я же не об этом.

— А я — об этом! И потом, что ты — ждешь теперь взаимной любезности? Мне тоже тебя не обвинять? Вопросов лишних не задать? О том, как через перевалы просачиваются торговцы неучтенным товаром. Как товар так ловко прячут от проверок. Почему в бумагах вечная неразбериха. Почему такой большой торговый поток на юг уходит и всплывает уже в Дориате. Что там еще?.. Перепродажа наших камней? Наших коней? Еще и боевых! еще и под видом тягловых! Следующее что — тайны наших мастеров?

— Я не торгую конями.

Белег отвернулся и опять смотрел на прожилки серого камня перед собой и на то, как дальше, за ним, на озерной глади бесстрастно сияют звезды.

— Ты — нет. Ты просто слушаешь и просто смотришь. Просто собрал вокруг себя подходящую компанию: что сам не узнаешь, другие разнесут. Один такой бравый, так кстати отличился, да еще на глазах у Карантира! Карантир счастлив будет узнать…

— …он отличился без моей…

— …другой шатается по всему Белерианду, а рот у него явно не закрывается никогда…

— …он хороший и верный товарищ, хоть и болтливый…

— …еще один прямо в крепости. Очень аккуратный, очень внимательный, на глупости не отвлекается! В ротные метит! Очень удобно…

— …он метит своими силами…

— Ну и разведка, конечно, куда без нее. Разведчик ваш неразговорчив, но и у него можно полезные сведения выудить. Не правда ли? И это ведь только ближайший твой круг… Разумно. Ловко. Есть над чем задуматься.

— Это необходимость.