Добрыня Никитич и Алеша Попович

Алеша Попович млад
Со Екимом, сыном Ивановичем,
Выезжали на разстани на широкие;
На разстанях лежит бел-горюч камень,
5 На камешке подписи подписаны,
Все пути-дороженьки рассказаны.
Тут-то Алеша, тучен человек,
Соскакивал с добра коня,
На камешке надписи рассматривал,
10 Все пути Екиму рассказывал.
«Слушай-ка, Еким, сын Иванович;
Первая дорожка — в Чернигов-град,
Вторая дорожка — в Путерему (?),
Третья дорожка — в славен Киев-град.
15 Во Чернигове-городе не бывано,
И пива, вина много не пивано,
Калач бел-крупищат не рушиван
И белая лебедушка не кушана;
Дома, кабаки были вольные,
20 Молодушки были приветливы,
Девушки красные прелестливы;
А мы с тобой, Екимушка, упьянчивы,
Запьемся, Екимушка, загуляемся,
Потерять-то нам будет слава добрая,
25 Вся-де выслуга богатырская.
Тоже в Путереме не бывано,
И пива и вина много не пивано,
Калач бел-крупищат не рушиван
И белая лебедка не кушана;
30 Дома, кабаки были вольные,
Молодушки были приветливы,
Красные девушки прелестливы;
А мы с тобой, Екимушка, упьянчивы,
Запьемся, Екимушка, загуляемся,
35 Потерять-то нам будет слава добрая,
Вся-де выслуга богатырская.
Во Киев-городе было бывано,
Много пива, вина было пивано,
Калач бел-крупищат много рушиван,
40 Белая лебедка много кушана.
Завладел у князя Владимира
Хорошую дочь княжну-королевишну
Змей Тугаретин.
Туда побежим на встречу».
45 Садились они на добрых коней,
Они били коней по тучным бедрам.
Тут-де их кони прирассе́рдились,
С горы на гору кони перескакивают,
Темны леса промеж ног пущают,
50 Реки, озера хвостом устилают.
Побежали по городу по Киеву,
Скакали через стену белокаменную,
Ко тому ко столбу ко дубовому,
Ко тому колечку ко злаченому
55 Коней они не привязывают,
Никому держать не приказывают,
Отпирают гридню на́ пяту,
Запирают гридню на́плотно,
Приходят среди пола кирпищатого,
60 Молитву творят сами сусову (иисусову),
Крест кладут по-писаному,
Поклон ведут по-ученому,
Кланяются, покланяются
На все четыре стороны,
65 Князю и княгине на особицу,
На особицу и особь статью.
«Милости просим, люди добрые,
Люди добрые, храбрые воины!
Садитесь вы в куть по лавице».
70 — То-де место не по рядине.
«Второе место — в дубову скамью».
— То-де нам место не по вотчине.
«Третье место — куда хочете».
— Неси-ко ты, Алешенька Попович млад,
75 То ковришко волокитное!
Ковришку Владимир-князь уди́вился:
«Хорошо-де ваше ковришко волокитное!»
Красным золотом оно было вышивано,
В углах то было вшивано
80 По дорогу камню самоцветному;
От его-то от пацыря (?), как луч стоит,
Как луч стоит от красна солнышка.
«Стели-ко его за пещной за стол(б)!»
И садятся они с Екимом за пещной за стол(б).
85 Не от ветричку палаты зашаталися,
Не от вихря палаты всколыхалися:
Прилетел змеишко Тугаретин.
Отпирает он гридну на́ пяту,
Запират он гридню не на́плотно,
90 Господу богу не молится,
Чудным образам не кланятся;
Садят его за столы за дубовые,
За скатерти садят за бранные,
За ествы за сахарные.
95 Калач бел-крупищат за праву шшоку бросает,
Белую лебедь за левую шшоку.
Говорит Еким таковы слова:
«У попа было у Ростовского
Был кобелище цингалище (?),
100 Охоче по подполью ходить,
Костью подавился,
Оттого и переставился;
А тебе, змею, не миновать того».
«Что у те, князь, за пещным столбом?
105 Что за сверчок пищит?»
Отвечает Владимир-князь:
«А маленьки ребятишки промеж себя говорят, —
Сами бабки делят».
Подают змею чару зелена вина,
110 Зелена вина в полтора ведра,
А весом чара в полтора пуда,
Принимает он чару единой рукой,
Выпивает он чару на единый дух.
Говорит Еким, сын Иванович,
115 Говорит он таковы слова:
«У попа у Ростовского
Корова была бурая,
По поварням ходила,
Барды по чану выпивала — треснула,
120 А тебе, змею, не миновать того!»
Схватил змеишко Тугаретин
Ножишко-чинжалишко,
Бросил за печной за столб.
Тут-то Алешенька подхватлив был,
125 Подхватывал ножишшо-чинжалишшо
Правою полою кафтанною;
Тут-то они возопияли:
«Сам ли ты, Еким, бросишь,
Или, Еким, мне велишь?»
130 «Сам я не брошу и тебе не велю:
Нечего кровенить палату белокаменну,
Надо со змеем переведаться
На поле на Куликовом,
На том елбане раскатистом».
135 Покатился змей Тугаретин
Из палаты белокаменной,
Надел он крылья бумажные
И полетел на поле на Куликово,
На те елбаны раскатисты.
140 Выходил Еким со Алешею
На улицу на широкую,
Еким Алеше наказыват:
«Ежли два часа не буду, беги на выручку».
И сам садится на добра коня,
145 Бежал на поле на Куликово,
На те елбаны раскатисты;
Втыкал копье мурзомецкое
И вбегал на тупой конец,
И смотрел во чисто поле.
150 Завидел Змея Тугарина
Выше лесу ходячего,
Ниже облака попловучего.
Говорит змей Тугаретин:
«Что тебя, Еким, огнем сожечь,
155 Иль живьем сглотить,
Или тебя дымом заглушить?»
Взмолился богу господу
Еким, сын Иванович,
Наипаче пресвятой богородице:
160 «Сошли, господи, крупчата дождя,
Помочи у змея крылья бумажные!»
И повалился змей на сыру землю.
Тут подхватывал его Еким
На копье мурзомецкое
165 И притыкал ко сырой земле,
И отсек буйну голову.
Тут-то миновалось два часа, —
Побежал Алеша на выручку;
Не видит он света белого,
170 Не видит он солнца красного.
Сбегался он со Екимом на встречу
И бил его палицей боевой,
И сшиб со добра коня,
Притыкал его в грудь белую
175 Копьем мурзомецким,
И угодил в крест чувственный.
Соскакивал Алеша со добра коня,
Брал его на руки белые,
Садил в седло черкатское.
180 Поехал путем-дорожкою
Ко князю Владимеру;
И бросали голову змея Тугарина
За стену белокаменную.
Выходил князь Владимир
185 Сеславич, красно солнышко,
На улицу на широкую:
«Милости просим, храбрые воины,
За единый стол хлеба кушати!»
Отвечали они князю Владимиру:
190 «На приезде гостя не учествовал,
На отъезде не учествовати».