Добрыня Никитич и Алеша Попович

Был-то Добрынюшка при времени,
И он-то у стольного у Владимира
Был он три года да во стольниках,
И потом-то ведь Добрынюшка проштрафился
5 По наговору да по богатырскому.
И взял-то ведь солнышко Владимир князь,
Приказал посадить Добрынюшку во темницы да во крепкие,
И сидел Добрынюшка во темницах во крепкиих,
Год сидел Добрынюшка и три месяца.
10 Прознала его маменька,
Честна вдова Офимья Александровна,
И приходит она к солнышку ко князю ко Владимиру,
Отпирает она дверь-то да на́ пяту,
И заходит она во полату белокаменну;
15 Крест-от кладет она по-писаному,
Поклон-от она ведет по-ученому,
На все на четыре стороны поклоняется,
’Ще стольне-киевскому князю Владимиру
Со княгинею в особину:
20 — Ай ’ще ты, солнышко Владимир князь стольне-киевской!
Зачем же ты посадил моего рожоного дитятка
Во тыи во темницы да во крепкие?
Не состоит на нем никакой вины.
И отвечае солнышко Владимир князь:
25 — Ай же ты, честна вдова Офимья Олександровна!
Повыпущу твоего сына Добрынюшку Микитинца
Со темниц да и с крепкиих.
И отправилась честна вдова Офимья Олександровна
В свои-то ведь полаты белокаменны.
30 И солнышко Владимир князь
Собрал да своих князей бояров,
Все могучиих бога́тырев,
Дума думати, куда бы Добрынюшку отправити,
Чтобы Добрынюшки да живу не бывать,
35 И думали все́ князи, бо́яра думу крепкую,
И проговорил старый казак Илья Муромец:
— Ай же ты солнышко Владимир князь стольне-киевской!
Послать Добрынюшку Микитинца во Литву во поганую,
Во Литву поганую ко ко́ролю Литовскому
40 Повы́править дань да за двенадцать лет.
Это слово князю пондравилось,
Велел потребовать Добрынюшку.
И приводят Добрынюшку ко князю ко Владимиру.
— Ай же ты Добрынюшка Микитиниц!
45 Тебя в той вины прошу во первоей, —
Съезди ты во Литву во поганую
Повыправь-ко ты дань за двенадцать лет.
Сделался Добрынюшка невесел,
Отправился в свои полаты белокаменны,
50 Ко своей родной маменьке,
К честной вдовы Офимьи Олександровне,
И к молодой жене Настасьи Николаевне.
И встречает его с радостью честна вдова Офимья Олександровна,
Своего рожоного дитятка.
55 Он ночевал в своих полатах белокаменных
С молодой женой Настасьею Николаевной,
Поутру стал собираться в путь-дороженку
И своей он молодой жены наказывал:
— Ай же ты, молода жена Настасья Николаевна!
60 Жди-тко ты меня да со чиста поля первый год поры;
Исполнится первой год поры, жди-тко ты меня другой год поры;
Исполнится это времячко два́ году,
И жди-тко ты меня третий год поры.
Исполнится это времячко три года;
65 И жди-тко ты меня, Настасья Николаевна,
Жди-тко ты меня еще три́ года.
Исполнится это времечко шесть лет ведь-то
И жди-тко ты меня со чиста поля,
Еще жди меня три года,
70 Исполнится это времячко девять лет.
И жди-тко меня со чиста поля,
Еще жди меня три года,
Исполнится всему времечки двенадцать лет,
В это же время, молода жена Настасья Николаевна,
75 Хоть вдовой живи, хоть заму́ж пойди,
Только не ходи-ко ты за смелого за Олешу за Поповица,
За родного за племника
За князя за Владимирового,
За бабьего насмешника.
80 Тут Добрынюшка Никитинич
Стал направляться в путь-дороженку,
Обседлал своего коня да богатырского.
И только-то он сказал: Прощай-ко ты, моя маменька,
Честна вдова Офимья Олександровна!
85 И видели добра молодца сядуци,
И не видели добра молодца поедуци.
Поехал добрый молодец не воротамы,
Скакал его добрый конь стеною городовою,
И поехал он из орды в орду,
90 В погану Литву ко ко́ролю литовскому,
И ехал он в одну сторону
Добрынюшка Микитиниц ровно три году,
И подъехал он под Литву да под поганую,
И стал он во Литвы да поезживать
95 Стал он во Литвы да и куражиться,
Стал он татар да поколачивать,
Дани за двенадцать лет попрашивать.
И ездил-то Добрынюшка много времени во чистом поле,
Дань-то ему почастехонько понашивали,
100 И стало исполняться это времечко двенадцать лет.
И в это же время ему прого́ворил сущий-вещий конь,
Прого́ворил языком человеческим:
— Ай же ты, Добрынюшка Микитинич!
Насыпай-ко коню пшены́ да белояровой,
105 Корми-тко ты коня да и до́сыта;
Есть над тобой незгодушка немалая,
Немалая незгода, великая:
Твоя да молода жена заму́ж пошла
За смелого Олешу за Поповица.
110 Солнышко Владимир князь письмо-то ведь составил,
Представил честно́й вдовы Офимье Олександровны:
— Добрынюшка во чистом поле лежит, головушка отсечена.
Как накормил коня да пшено́й белояровой,
Ставал поутру да и ранешенько,
115 Умывался он белешенько,
Обседлал своего коня да богатырского,
И отправился Добрынюшка в свою сторону
Со Литвы да со поганыя.
Ехал в тую сторону ровно три году,
120 А взад так он представил в трои суточки.
И приезжает он прямо к честной вдовы
К Офимье Олександровны.
Приходит он в полаты белокаменны,
Отворяет он двери на́ пяту:
125 — А здравствуешь, честна вдова Офимья Олександровна!
Добрынюшка теби да низко кланялся.
Отвечает, слезно плачет
Честна вдова Офимья Олександровна:
— Почему же ты знаешь моего родимого дитятка?
130 Мое дитятко лежит да во чисто́м поле,
Буйна головка отсечена.
Он да отвечает таковы слова:
— Ой же ты, честна вдова Офимья Олександровна!
Трое суточки как мы с Добрынюшкой да порозъехались,
135 Добрынюшка теби да низко кланялся.
Потом и говорит он таковы слова:
— Ай же ты, честна вдова Офимья Олександровна!
Подай-ка ты гуселушка яровчаты,
Добрынюшкино платьице коморовчато.
140 Потом ведь честна вдова Офимья Олександровна и порасплакалась:
— Если бы не во живности остался Добрынюшка Никитинич,
Так не знал бы он спросить про платьице коморовчато,
Про гуселушка яровчаты.
И взяла честна вдова Офимья Олександровна свои ключи,
145 И сходила во погребы глубо́кии,
И принесла она платьице коморовчато
И гуселушка яровчаты,
И подала она той малой коморошины,
Малой коморошина надел свое платьице коморовчато
150 И взял он гуселышка яровчаты,
И садился он да на добра коня,
И поехал он да на почестной пир.
И приезжает малый коморошина
Ко солнышку князю ко Владимиру,
155 Идет он во полаты белокаменны,
Идет-то не с упадкою, идет с прихваткою богатырскою,
Отпирает он двери-то да на́ пяту,
Крест-от он кладет да по-писа́ному,
А поклон-от ведет да по-ученому,
160 На все да на четыре стороны поклоняется,
А’ще солнышку Владимиру да в особину:
— Солнышко Владимир князь, дай ты малой коморошине
Местечко поиграть во гуселышки яровчаты.
Солнышко Владимир князь отвечает он да таковы слова:
165 — Перво ти местечко возле меня,
Другое ти местечко супротив меня,
Третье-то местечко на печенке земля́ноей.
Как ему отвели местечко на печенке земляноей,
И скочил малый коморошина на печеньку земляную,
170 И стал он во гуселушка яровчаты поигрывать,
Всих да на пиру и изве́селил,
И всих да на пиру игрой да утешил ведь.
И солнышко Владимир князь подходит к печенке земляноей,
Наливает ему чару зелена́ вина,
175 И чара немала, невелика,
Мерой чара полтора ведра,
А весом чара полтора пуда;
Брал-то ведь малый коморошина
Сию́ чару да одной рукой,
180 Выпивал-то он одны́м духом.
И соскочил-то малый коморошина со печенки земляноей,
И стал он по мостиночкам поступывать,
Стали мостиночки полапывать,
Подкладенки потрескивать,
185 И стал он, малый коморошина, да выговаривать:
— Был я во Литвы да во поганоей,
Повыправил я дань да за двенадцать лет.
Потом на пиру вси да испугалися:
— Верно приехал Добрыня со чиста́ поля:
190 Не бывать нам на пиру никому́ живым.
А стал Добрынюшка с мостиночки на мостиночку поступывать,
Стали мостиночки пола́пывать,
И говорит он таковы слова:
— Ай же ты солнышко Владимир князь!
195 Налей-ко ты мне чару зелена вина.
И солнышко Владимир князь испугался сам,
Что походочка его да некрасивая.
И говорит он таковы слова:
— Ай же ты, малый коморошина!
200 Наливай-ко ты чару своёй рукой
И розводи-ка медами да стоялыми.
Тот малый коморошина налил чару зелена вина,
И подносит молодой жене Настасье дочь Миколаевне:
— Выпей-ко ты чарочку до дна, так увидаешь ты добра.
205 Чарочка ни мала, ни велика,
Мерой полтора ведра,
Весом полтора пуда.
— Пей сию чару до дна, увидаешь добра,
Не пьешь чару до дна, так не видать тебе добра.
210 Она брала чарочку одной рукой,
Выпивала чарочку одным духом,
И подняла с сей чарочки злачен перстень,
Которым она с Добрынюшкой обручалася.
Она го́ворит таковы слова:
215 — Ай же солнышко Владимир князь!
Не тот мой муж, который возле меня,
Тот мой муж, который супротив меня.
Вси-то на пиру да испугалися:
— Верно Добрынюшка приехал да во живности.
220 А тут-то Добрынюшка Никитинич
Взял-то смелого Олешу Поповича
За желты кудри,
И поднял он выше своей буйныя головы,
И хочет спустить его о полы да о дубовые.
225 То старый казак Илья Муромец
Накинул он свои храпы белые:
— Оставь-ка ты у нас Олешеньку во живности.
Тут Добрынюшка спустил его о пола́ да о дубовые.
Только смелый Олеша Попович и женат бывал,
230 Только женат бывал и с женой живал.