Добрыня Никитич и Алеша Попович

Как молодой Добрынюшка Микитиниц,
Он ходил гулял по чисту полю,
Приезжал Добрынюшка к сыру дубу.
Как сидит-то ведь тут на сыром дубу,
5 Сидит-то еще сидит це́рный вран.
Как тут этот Добрынюшка Микитиниц
Натягивал скоро свой он ту́гой лук
А кладывае стрелочку каленую,
А хочет он стрелить тут че́рна ворона.
10 Ворон тут ему спроязычился
А тым этым языком человеческим:
— Да ай же ты, Добрынюшка Микитиниц!
А не стрели меня, черна ворона,
Я тебе скажу, всё поросскажу.
15 Как в Киеве ребята есть говорят:
Старца-то убить есть не спа́сеньё,
Как ворона-то стрелить не корысть буде получить,
Сизым перьем Ворониным не натешиться,
Мясом те моим не наестися.
20 Как у того было да у ворона
Под конец-то крылья были белые.
Как говорит-то ворон таково слово:
— Ай же ты Добрынюшка Микитиниц!
А я тебе скажу, все поросскажу.
25 Едь же ты на гору на высокую
А на тое на шо́ломце искатнеё,
А там-то есть три чудушка три чудныих,
Там-то есть три дивушка три дивныих:
Как первое там чудо белы́м-бело,
30 А дру́гое-то чудо красны́м-красно,
А третьеё-то чудо черны́м-черно.
Как тут этот Добрынюшка Микитиниц
Как скоро молодец сам пороздумался,
Говорит тут ворону: — Это правда есть,
35 А старца ведь убить буде не спасенье,
Ворона стрелить не корысть буде получить,
А сизым Ворониным перьем мне-ка не натешиться,
Мясом мне ёго не нае́стися.
Как отпускал Добрынюшка свой тугой лук,
40 А вынимал он стрелочку каленую,
Сам-то он еще тут пороздумался:
— А лучше я поеду что на гору на высокую,
На тое-то я шоломце́ искатнее,
Глядить-то там три чуда я три чудныих,
45 Глядить-то я три дивушка три дивныих.
Как скоро он приправливал добра коня,
Тут скорым-скоро, скоро да скорёшенько
Ехал он на гору на высокую
А на тое-то на шоломце искатнее.
50 Как смотрит тут Добрынюшка Микитиниц,
Как ино тут стоит шатёр белополо́тняной,
Как у шатра замок был булатнии,
На замку тут подпись подписана:
«Кто во шатёр еще сюды за́ходит,
55 Тот из шатра жив да не вы́ходит».
Как разгорелось ёго сердце богатырское,
Ударил кулаком по замку-то он,
Отпал замок ведь тут на сыру землю,
Смотрит тут Добрынюшка Микитиниц,
60 А там в шатре столы были росставлены,
Там в шатре да ествы-ты розложены.
Как он-то тот Добрынюшка Микитиниц,
Не столько молодец да ведь ел-то пил,
А сколько молодец он тут на зень срыл,
65 А спролил молодец, во ногах стоптал.
А сам молодец он да спать-то лёг.
А спит он молодец, проклаждается,
А над собой незгодушки не ведает.
Из далеча тут ведь из чиста поля
70 А приезжат Олеша, сын Попович был,
А смотрит тут Олешенька на чудо-то:
Не столько ведь да спито, съедено,
Сколько спролито да срыто, в ногах притоптано.
А тут-то ведь Олеша розретивился
75 А разгорелось ёго сердце богатырское.
Занес-то он востро копьё вострым коньцём,
Хочет он ударить Добрынюшку в белу́ю грудь.
За тым-то он Олёшенька роздумался:
— Не честь-то мне хвала да молодецкая,
80 А бить-то мне-ка сонного что мёртвого.
А лучше сяду на добра коня Добрынина.
А буду биться, стану я драться, ратиться
Со тыим с Добрынюшком с Микитицом,
А на том на добром кони Добрынином.
85 Садился тут Олеша на добра коня,
А на того добра коня Добрынина.
Как ударил он Добрынюшку тупым коньцём,
Тупым коньцём ударил да востры́м вопьём,
Ото сну богаты́рь пробуждается,
90 На улицу тут скоро пометается.
Выскакал он в тонкиих белых чулочках без чоботов,
А в тонкии белыи рубашке что без пояса.
Да тут Добрынюшка Микитиниц,
А ухватил он свою палицу еще богатырскую,
95 Как начали тут драться оны, ратиться.
Добрынюшка поскакиват пехотою,
Олешенька тот ездит на добром коне,
А на том на добром коне Добрынином.
Как день бьются оны тут не едаючи,
100 Ночь бьются оны да не пиваючи.
Как дру́гой день бьются оны и дру́гу ночь,
Отдоху-то ведь тут им не давается.
А третий день бьются и третью ночь,
От их пошел-то тут еще стук да грем,
105 А стала мать земелюшка продрагивать.
Как этот услыхал-то стук да грем
А старыи казак тут Илья Муромец,
Как тут сидит Ильюшенка, сам думает:
— А й это есте русьские бога́тыри.
110 Где ни-то дерутся оны, ратятся.
Как скоро тут Ильюшенка седлал добра коня,
Кладывает он подпруги на потнички,
Кладывает войлочки на войлочки
115 А кладыват седёлка на седёлышка,
Черкальское седёлко на верёх еще,
Ты эты подтяжечки шелковые,
Кладывает, сам выговариват:
— А не для-то мне, братцы, красы-басы,
120 А не для-то ведь было для угожества,
Для укрепы мне богатырскии.
Как видли что ведь молодца да сядучи,
Не видли тут удалого поедучи,
Не знают, во кою сторону уехал он.
125 Как ехал тут Ильюша на круту гору,
На тое-то шо́ломцё искатнее,
Да ажно тут дерутся есть два русскиих бога́тыря,
Молодой Добрынюшка Микитиниц
А смелый Олешенька Попович-он.
130 Как захватил Ильюшенка Добрыню во праву руку,
Олёшу захватил сам во левую,
А закрычал Ильюша во всю голову:
— Ай же вы, русийские могучие богатыри!
А вы над чим деретесь да ратитесь?
135 Как говорит Олеша таково слово:
— Ах ты, старый казак Илья Муромец!
Да как-то мне не драться, не ратиться?
Как у меня в шатре были столы там росставлены,
У меня-то ествы вси разложены,
140 Как этот-то Добрынюшка Микитиниц,
Не столько он Добрынюшка да съел да спил,
А сколько он тут спролил да на земь срыл,
На земь срыл Добрыня, во ногах стоптал,
А мне-ка молодцу того-то жаль.
145 Говорит Ильюша таково слово:
— Спасибо ти, Олеша, за своё стоишь.
Говорит Добрынюшке Микитицу:
— Да ах же ты, Добрынюшка Микитиниц,
Крёстовый брат ты мой, да названыи!
150 А ты над чим дерешься да ратишься?
— Ах ты брат мой крестовыи, названыи,
А старыи казак ты Илья Муромец!
Как-то мне не драться, да не ратиться?
Как у его у пса у разбойника
155 Фальшивая да напись написана:
«Как кто в шатёр сюды еще за́ходит,
Тот с шатра да жив тут не вы́ходит»;
А я хочу-то жив да повытти есть.
— Спасибо ти, Добрыня, на чужом дому смело по́ступашь.
160 А ино ведь-то тут еще Ильюша воспроговорит:
— А укротите вы да сердцё богаты́рскоё,
А назовитесь вы да братьями крестовыма,
А лучше вы крестамы побра́тайтесь.
А ён их улести́л тут, уго́ворил,
165 Да тут оны не на́чали больше биться, ратиться,
Укротили сердцё богатырское.
Как тут оны крестамы побра́тались,
Назвалися братьямы крестовыма:
Добрынюшка назвался да бо́льшой брат,
170 Алёшенька назвался меньшо́й ёму,
Как тут розошлись, порозъехались.
Как тут-то на стольнёй-от город, как на Киев-град
Наезжала тут погана́ Литва,
Одолели что ль поганые татарева.
175 На ту пору было, на то времячко
Богатырей там дома не случилосе,
Случилось только два русских два бога́тыря:
А молодой Добрынюшка Микитиниц,
Смело́й-то Олешенька Попович был.
180 Как говорит Добрыня таково слово:
— Ах же ты, Олешка сын Попович был!
Седлай-ко ты своего добра коня,
Поедем мы с тобой во чисто полё,
А станем бить поганыих татаревей,
185 Одолим ли там мы погану́ Литву.
Как скоро тут Добрынюшка седлал добрых коней,
Кладывал он подпруги на подпруги,
А потнички Добрынюшка на потнички,
Войлочки что еще на войлочки,
190 Седелышка еще на седелышка,
Черкальское седёлко на верёх еще,
Ты эты подтяжечки шелковые,
А кла́дывает, сам он выговариват:
— Не для то мне, братцы, красы-басы,
195 А не для-то ведь было для угожества,
Для укрепы мне богатырскии.
Поезжат Добрыня, сам наказыват:
— Ах же ты, моя молода жена,
Да нунь ты Василиста Микулична!
200 Уеду я ведь нунь во чисто полё
А бить там я поганыих татаревей,
Тую эту там погану́ Литву.
Как пройдет поры времечки три́ году,
А жив-то я сюда не появляюсь еще,
205 Да тожно ты ведь хоть вдовой живи,
А хоть ли ты тут да замуж поди,
Столько ты не ходи-тко за Олёшенку Поповица.
Как видли молодца ёго сядучи,
Не видали там удалого поедучи.
210 Как тут этот Добрынюшка Микитиниц
А с тым с этым Олёшенькой Поповицем
Ехали они тут во чисто полё.
Приправливал Добрынюшка добра коня,
Заехал в эту силушку в серёдочку,
215 Как начал бить ту силу татарскую, —
Олёшенька стоит там на чистом поле,
Как смотрит-то он на братца на крестового,
Как бьётся там Добрынюшка Микитиниц.
Прибил-то тот Добрынюшка Микитиниц
220 Как этую он силу всю в три́ часу.
Как смотрит он на брата на крестового,
А на того Олёшеньку Поповица,
А смотрит он, глядит, думу думает:
— А видно, нет жива да брата-то крестового,
225 А смелого Олёшеньки Поповича.
Как ино ведь тут сам Добрынюшка роздумался:
— А видно есть путь моя хорошая.
Как тут-то поехал что за славно за синё морё,
Корить-то там язы́ки всё неверные
230 А прибавлять земельки свято-русскии.
Прошло тут поры времечки три́ году.
Как тут этот Олешенька Попович сын
Приходит к Василисты к Микуличной:
— Да ах ты, Василиста Микулична!
235 Да я вчера гулял на чистом поле,
А видел я Добрынюшку убитого.
Лежит-то он головушкой в ракитов куст,
А резвыми ногмы́ да во кувыль-траву.
Поди ты, Василиста, за меня замуж.
240 Как говорит, промолвит таково слово
А тая Василиста Микулична:
— Ай же ты, Олешенька Попович сын!
Исполнила я заповедь мужнюю,
Прошло нунь поры времечки три́ году;
245 Исполню я-то заповедь свою еще.
А пусть-ко станет поры-времечки шесть годов.
Тожно тут я ведь замуж пойду.
Опять прошло тут времечки три́ году.
Как начал тут Олешенька подхаживать
250 А со тыим со князем со Владимиром:
— Да ах ты, Василиста Микулична!
А я вчера гулял на чистом поле,
А видел у Добрынюшки, что косточки ростасканы.
Как ино тут тая Василиста Микулична,
255 Тут она еще пороздумалась:
— Исполнила я заповедь мужнюю,
Исполнила я заповедь свою-то я, —
А нет жива Добрынюшки Микитица,
А не видать сюда ёго появитися.
260 Пошла тут за Олешеньку Поповича.
Как там это Добрынюшка Микитиниц
За тыим за славным за сини́м морем, —
А там он-то Добрыня на чисто́м поле,
На чистом поле Добрынюшка, в белом шатре,
265 А сам он молодец забавляется,
Играет он в доски-ты шахматны,
А в до́роги тавлеи золоче́ные,
А надо собой незгодушки не ведает,
Как тут-то ведь ёго молода жена,
270 А тая Василиста Микулична,
Как тут она скоро́ да замуж пошла,
А за того Олёшеньку Поповица.
Как налетал тут голубь со голубкою
А ко тому к Добрынюшке к Микитицу,
275 Садились на шатёр на окошечко,
Начал голубь по окошечку похаживать,
А начал он тут голубь погуркивать,
Начал он затым выговаривать,
А зве́щевал язы́ком человеческим:
280 — Ах же ты, Добрынюшка Микитинич!
Играешь ты в доски во шахматы,
В до́роги тавлеи золоче́ные,
И́грашь, сам молоде́ц ты проклаждаешься,
А над собой незгодушки не ведаешь,
285 А я тебе звещу́ю провещу́ю есть
Как есть-то ведь твоя молода́ жена.
Молода́ жена, любима семья,
Как есть-то ведь уж нунечу заму́ж пошла
За того Олешку за Поповича.
290 Ско́чил тут Добрыня на резвыи́ ноги,
Со той со досады со великии
Как бросил эту доску он ша́хматню
О тую о матушку о сыру́ землю,
Мать-то что земелюшка продрогнула.
295 А выходил тут Добрыня со бела шатра,
А сам скоро́ седлал он добра́ коня,
Седлат-то он коня и выговариват:
— Ай же ты, мой ведь уж добрый конь!
Как нёс меня сюды да ты три́ году,
300 Неси́-тко нунь домой меня по три́-то дня
Во сто́льнёй-от как город, во Киев-град.
Садился сам скоро на добра коня,
Скорым-скоро, скоро скорешенько,
Поехал тут Добрыня з-за синя́ моря,
305 Пошел тут, поскакал его доброй конь,
Реки-ты ль озёра перескакивал,
А темной он тот лес промеж ног пустил,
А синёе морё на окол бежал.
Пришел-то, прискакал ёго добрый конь во три-то дни
310 Во стольнёй-от во город, во Киев-град.
Выскакал тут Добрыня со добра коня,
Насыпал коню тут пшены белояровой,
А скоро сам он шел по новым сеням,
Заходил в свою в горенку во новую,
315 А крёст он кладывае по-писа́ному,
Поклон-то уж вёл по-уче́ному,
На вси тут на четыре сторонушки,
А ро́дной своей матушке в особину:
— Ай здравствуй-ко, моя ты родна матушка!
320 Матушка она тут прослези́ласи,
А матушка она тут поросплакалась:
— Ах же ты, удалой доброй молодец!
А что ты над старушкой надсмехаешься?
Как говорит Добрыня таково слово:
325 — Видно, матушка, ты меня не узна́ла есть.
Она опять на то ему ответ держит:
— Ах же ты, удалой добрый молодец!
Как у моёго милого у дитятка,
А у того Добрынюшки Микитица,
330 На ём были платьица все цветные,
А нунь-ка на тебе всё платьица лосиные,
А лосиные платья всё звериные,
— Да ай же ты, моя родна матушка!
Как видно ты меня не узнала есть.
335 Говорит старушка таково слово:
— Ах же ты, удалой доброй молодец!
Подойди к старушке поблизёшенько, —
А у моёго милого у дитятка
Была-то ведь зна́дёбка родимная,
340 А был-то на головки ру́бечёк-то есть.
Как он скоро Добрынюшка подхаживал
А ко тыи́ старушке да ко древныи,
Как тут эта́ старушка да пощупала,
Ажно было тут да до правды-то,
345 А есть там была зна́дёбка родимная.
Как тут она старушка взрадова́ласи,
Сама она с сынком тут поздоровкалась.
Как говорит Добрыня таково слово:
— Да ай же ты, моя родна матушка!
350 А где-то есть моя молода́ жона,
Тая Василиста Микулична?
Как говорит старушка таково слово:
— Да ай же ты, дитя мое милоё!
Твоя-то нуньчу есть молода жона,
355 Молода жона да замуж пошла
За того Алёшу за Поповича.
Как говорит Добрыня таково слово:
— Да ах же ты, моя ль родна матушка!
Поди-ко есть во по́гребы глубокии,
360 Неси ты мне гусёлышка яровчаты.
Я пойду к Олёше на почестный пир,
На тую на свадебку великую.
Как тут-то ведь старушенька скоры́м-скоро
Бежала как во погребы глубокие,
365 Взимает там гусёлышка яровчаты,
А ты этыи гусёлка да были еще ровно сорок пуд.
Иде́т она старушка, попирается,
Подават Добрынюшке гусёлышка.
Взимает тут Добрынюшка Микитиниц
370 А ты эты́ гусёлка всё яровчаты,
Сам скоро Добрынюшка справляется,
А скоро молоде́ц наряжается
Скорой малой смелой скоморошиной.
Приходил Добрыня на почестный пир
375 А на то-то столованьё на великоё.
Становился тут Добрыня ко поро́гу,
Повёл он по гусёлышкам яровчатым,
Заиграл Добрыня по-уныльнёму,
По-уныльнёму, по-умильнёму.
380 Как вси-то ведь уж князи и боя́ра-ты
А ты эты́ русийские богатыри,
Как все оны тут приослушались.
За́ тым за́играл Добрыня по-весёлому, —
Стало красно солнышко при ве́чере,
385 А стал-то тут почестный пир при ве́сели.
Как вси-то оны тут да наедалисе,
А вси-то оны тут да напивалисе,
Стали тут оны да пьянёшеньки,
Играт-то всё Добрыня по-весёлому.
390 Как вси оны затым тут росскакалисе,
Как вси оны затым ведь росплясалисе,
А скачут, пляшут вси промежу́ собой,
А ничего оны тут не ведают.
Как говорит тут князь стольнё-киевской:
395 — Да ай же ты уда́лой добрый мо́лодец!
Не знаём мы теби да ни имени,
Не знаём мы теби ни изотчины,
Царь ли ты есть, ли царевич здесь,
Аль король ты да ведь королевич есть,
400 Али с тиха́ Дону́ ты донской казак,
Аль грозный есть посол ляховитскии?
— Не царь-то я ведь, не царевич был.
А не король-то я, не королевич был,
Не есть с тиха Дону́ не донской казак,
405 Не грозной я посол ляховитскии,
Как есть-то я з-за славна з-за синя моря
А скора мала смела скоморошина.
Как князь-то тут ему воспрого́ворит:
— Ах скора мала смела скоморошина!
410 А чим-то нам тебя буде жаловать
А за эту игру за умильнюю?
Города ль теби наб с пригородками,
Али села да ти наб с приселками,
Аль много наб бессчетной золотой казны?
415 Как он-то ведь на то им ответ держит:
— Да ах же ты да князь стольнё-киевской!
Не наб мне городов с пригородками,
Не наб-то мне сел-то с приселками,
Не наб-то мне бессчетной золотой казны, —
420 А у меня своёй есте до́люби.
А столько-то вы мне позвольте-ко:
Налейте мне-ка чару зелена вина.
Как тут-то ему князь воспроговорит:
— Скора мала смела скоморошина!
425 Что угодно надо, то мы сделаём.
Как налили тут чару зелена вина,
Подносят тут Добрынюшке Микитицу.
Как этот-то Добрынюшка Микитич-он,
Спустил-то он туды свой злачон перстень,
430 А в этую-то чашу княженецкую,
Коим перстнём оны обручалиси
Со той с Василистой с Микуличной.
Подносит эту чашу княженецкую
А той да Василисты Микуличной,
435 Подносит, сам Добрынюшка спроговорит:
— Ай ты, Василиста Микулична!
А пей-ко ты чару зелена вина
От малой смелой ты да скоморошины.
А пей-ко ты до дна — дак увидишь добра,
440 А не пьешь до дна — дак не видашь добра.
Она тут Василиста Микулична,
Маленько же она тут догадаласе.
А сколько ни-то пи́ла, остатки на́ земь лила-то, —
Как взглянет в эту чару княженецкую,
445 Ажно там лежит да злачон перстень,
Как смотрит-то она на перстень тут,
А на перстню́ тут подпись подписана,
Коим перстнём оны обручалисе
Со тыим с Добрынюшком с Микитицом.
450 Как тут-то да Василиста-та Микулична
Ай выскакала з-за стола княженецкого,
Как говорит она тут таково слово:
— Не тот-то ведь муж, кой подле меня,
А тот-то ведь муж, кой насупротив меня.
455 Клонится Добрыне, поклоняется,
Сама она ёму извиняется:
Ай же ты, Добрынюшка Микитиниц!
Исполнила я заповедь твою-то я,
А другую исполнила свою-то я,
460 А тожно ведь я тут замуж пошла
А за того Олешку за Поповича.
Как говорит Добрынька таково слово:
— Да ай же, Василиста ты Микулична!
Когда-то ты исполнила да заповедь свою, —
465 За твою я заповедь тебе прощу.
Не исполнила бы заповедь свою-то ты,
Отсек бы я головку тебе буйную.
Пошла ты за Олешку за Поповича, —
Дак я тебе еще за то прощу.
470 Как тут затым Добрынюшка Микитинич,
Хватил-то он Олёшу за желты кудри,
А выдернул с кормана плеть шелковую,
Как начал он Олёшу ёго чёствовать,
А начал он хлыстать его, Олёшеньку,
475 А бьет-то он тут, хлыщет, выговариват:
— А каково, Олёшка, ти жениться здесь,
От живого мужа же́на о́тлучать?
Как кле́нется Олёшка, проклинается:
— А будет трою проклят на веку тот был,
480 Кто станет будет эдак-то женитися,
От живого мужа же́на о́тлучать.
Как нахлыстал Добрынюшка его тут до́люби,
А до́люби Добрыня, ёго до́сыти,
Как со стыду, со страму со вели́кого
485 А тут этот Олёшенька Попович-он
Уехал он безвестно, не знают где.