Добыча

Не сводя с нее глаз, Северус слез с кровати и подошел к ее изголовью, одним легким движением избавляя ее от пут. Ее руки обрушились, а сама она сбивчиво дышала, дрожала, щеки горели, а глаза были закрыты.

Однако, они мгновенно распахнулись, как только Северус подхватил ее на руки и понес куда-то, словно жених невесту, не останавливаясь до тех пор, пока не прижал ее тело к пустующей стене напротив своей кровати. Мойра привстала на цыпочки, закусив нижнюю губу, и стоило Северусу потянуться к своим брюкам, как ее проворные пальцы тоже оказались там, орудуя с молнией, пока он расстегивал пуговицу. Он спустил, сковывающую его плотную ткань вниз, изнывая от желания, но тут же забыл обо всем, как только руки Мойры сомкнулись вокруг его члена.

Его веки дернулись и опустились, рука уперлась в стену, чтобы сохранять равновесие, когда она погладила его. Вверх и вниз. Задерживаясь на головке. Вниз и вверх. Он позволял ей эти прикосновения, пока находил в себе силы сдерживаться, до тех пор, пока ему не стало невыносимым собственное бездействие. Затем, освободившись от ее рук, Северус схватил ее за бедра и приподнял в воздух, бесцеремонно вторгаясь в ее лоно. Ее неугомонные руки скользнули от его груди к плечам, а затем к лицу, обхватив его, когда Северус наполнил ее, и сдавленный стон сорвался с губ Мойры.

Он уткнулся лицом в изгиб ее шеи, упиваясь запахом и едва ощущая робкие поцелуи, которыми она осыпала его плечи. Зверь внутри него взревел, пробуждаясь к жизни, сокрушительная волна желания обрушилась на каждый сантиметр его тела, лишая его возможности соображать. Больше не существовало ничего, кроме его члена внутри нее. Все остальное потеряло всяких смысл. Когда ее лодыжки сомкнулись на его пояснице, он окончательно отпустил себя.

Высвобождение инкуба отнюдь не деликатно. Это не только тихие стоны, долгие поцелуи и взгляды глаза в глаза. Это грубо, дико, необузданно — и он давал ей именно это. Северус врезался в нее, двигаясь размашисто, так резко, что заставлял ее кричать, вцепившись одной рукой ему в волосы, а другой обхватив его шею. Мойра изо всех сил держалась за него, так как ей больше ничего не оставалось. Северус не давал ей выбора, никаких альтернатив. Она должна была пережить этот шторм, либо оказаться захваченным им.

И судя по тому, как она подмахивала ему бедрами, по тому, как ее руки тонули в его волосах, Мойра приняла решение выстоять в этой буре. Северус никогда не гордился ей больше, чем в этот самый момент.

Он позволил демону внутри него взять бразды правления в свои руки, трахая ее так, как желал с той самой первой ночи — так жестоко, что стена позади них затрещала и дала трещину. Мойра, наверняка, почувствовала это, неистовую природу его высвобождения, но лишь крепче прижалась к нему.

— Жестче, — прошептала она, упираясь пятками в его спину. Северус, зарычав, выполнил ее просьбу, убрав ее руку из своих волос и пригвоздив ее к стене. Он полностью отдался своей природе, кусая ее шею, двигая бедрами, когда ее ноги крепче обвивались вокруг него.

— Мойра, ты…

— Черт, — закричала она, ее тело забилось в конвульсиях, а зубы впились в его плечо. Он зашипел, когда боль прорвалась сквозь густой туман удовольствия, заполонивший его мозг, и ослабил хватку на ее руке. Северус оторвал Мойру от плеча и прижал ее к стене. Тело девушки все еще сотрясалось от второго оргазма, который был самым удивительным из тех, которые он доставлял.

Ее рот стал причиной его поражения. Он был способен трахаться часами, но вид ее пьянящей улыбки, полузакрытых глаз и его ярко-красной крови, размазанной по ее губам, обезоруживал. Зарычав, Северус прижался своими губами к ее и ощутил металлический вкус, снова вторгаясь в нее. Он совершил резкий толчок и напрягся, а она поцеловала его так отчаянно, словно это было в последний раз. Невероятное наслаждение настигло Северуса, непохожее ни на что испытанное им ранее, и на мгновение он задумался о том, не было ли это его гибелью.

Но его плечо пульсировало, доказывая обратное. Экстаз пробежал по его венам. Ангельский гибрид в его объятиях обхватил его голову обеими руками, прежде чем жадно прикусить его нижнюю губу.

Понимая, что, вероятно, он прижимает ее к потрескавшемуся камню с зазубренными краями, он чудесным образом сумел переместить их обратно к кровати. Она пронзительно взвизгнула, а потом тихонько рассмеялась, садясь и кладя руки ему на грудь, после того как Северус рухнул на кровать.

— Спасибо, — прошептала Мойра. Ее улыбка дрогнула, а затем он приметил слезу, скользнувшую по ее щеке, а затем и по другой. Глаза Мойра наполнились слезами, а на губах выступила его кровь. Северус поспешно вытер все это, облизнув свои палец и глядя на нее снизу вверх.

— За что?

— Ты сам знаешь за что.

Ах да. Это. Было преступлением, что она не испытывала подобных удовольствий раньше, и будь его воля, Мойра испытывала бы оргазмы ежедневно, пока не догнала бы и не перегнала в этом своих сверстников. Северус лишь усмехнулся, сомневаясь, что стоит как-то комментировать это.

— Поверь… Мне правда было очень приятно.