Добыча ярла Бьорка (СИ)

Обогнула его и поспешила вперёд, шаг в шаг ступая за старухой, делающей вид, что и не заметила между нами ничего. Только когда уже совсем мы спустились и подошли к загруженным повозкам, ведьма повернулась ко мне вполоборота, подмигнула и тихо прошептала.

- Говорю же, зря жалеешь мальчишку. Что его жалеть? А сейчас бы не нос свой надменный воротил, а ноги тебе в реке мыл...

- Пусть себе моет. Нужен он мне больно...- буркнула я в ответ, отводя блестящие обидой глаза.

Ведьма только рассмеялась.

- Ну-ну...

- Собирайтесь. Вейла говорит, что сегодня нам нечего больше делать у реки. Духи устали, - громко скомандовал Бьорк, запрыгивая в ближайшую повозку. На меня он опять старательно не смотрел.

- Ничего, пусть поработают! - пробасил на это возмущенно Олаф, потирая живот, - Через три захода плыть на тинг. И кто знает, как там всё обернётся...

- Жадность твоя тебя и погубит, жирдяй, - пренебрежительно фыркнула на это старуха, - Как ты объяснишь конунгу, откуда у вас столько золота в карманах да сапогах, а? Хватит с вас...А то сами на себя беду и наведёте. Уходите...

- Старый Хотборк в десять раз больше мыл, ведьма, - продолжил спорить Олаф, сдвигая на переносице кустистые брови, - И ничего...

- Старый Хотборк мёртв, друг мой Олаф. И все мы догадываемся, с чьего высокого одобрения... - встрял в перепалку рыжий Альв, - А сторожевые наши до сих пор ловят всяких шнырей в лесах. Благо, эти дураки только по пещерам рыскают - сюда ума не хватает залезть.

Бьорк одобрительно хмыкнул на это, соглашаясь с другом, и махнул рабам- старателям, чтобы заканчивали и собирались домой. Вейлу он слушался всегда. Ругаться с ведьмой- накликать верную беду.

15 

На этот раз мы не вернулись с Вейлой к её хижине, а сразу от водопада я отправилась одна в Унсгард по широкой тропинке вдоль быстрой горной реки. Ноги так и пружинили на спуске, внутри волнующе дребезжало и воздух казался слаще, чем обычно, во сто крат.

Дух реки принял меня. Я видела его своими глазами, если конечно можно причислить свои ощущения, идущие откуда-то из самого нутра, к зрению. И сегодня с помощью нимфы реки Йорвик, дающей мне силы, я впервые училась управлять волей живого существа.

Для опытов ведьма поймала мне большую коричневую жабу.

- Раз уж ярл тебе не подходит... - съехидничала старуха, блеснув своими мутными глазами.

-Не вижу разницы - одно лицо, - пробормотала на это я и под скрипучий смех Вейлы постаралась сосредоточиться.

С вызыванием любви и одариванием светлой кафой оказалось гораздо проще, чем с навязыванием бездумной покорности и высасыванием жизни. Если первое получилось у меня практически сразу, и на глазах пожирневшая жаба ласково мне забасила " ква-а-а", то вот второе не выходило никак. Ведьма только языком цокала, качая головой.

- Это потому что ты любишь отдавать, а не брать, Оля. И что ты за ведьма такая...Вон и мальчишке Хотборку даёшь почем зря...

- А он не спрашивает особо...- попыталась защититься я, жарко краснея до корней волос от промелькнувших перед глазами картинок, как именно "берёт" этот "мальчишка", и пытаясь вновь переключить всё внимание на раздобревшую жабу.

- Ангус тоже не спросит, когда возьмёт, - хмыкнула Вейла, и по спине моей моментально заструился липкий холодок от одних только воспоминаний о противных прикосновениях старого Хольма, - Учись, если не хочешь и под ним лечь! Учись, Оля!

Сложно было изобрести для меня лучшую мотивацию, чем воскресить в памяти образ белобородого Ангуса, лапающего при всех меня на пиру. Через полчаса жаба скончалась, отдав мне искру своей жизни...

***

К дому ярла я пошла задними дворами, минуя главную улицу. Кудахтанье кур, гомон уток, редкие кивки работающих в своих дворах унсгардцев, настороженно взирающих на меня из-за бревенчатых заборов, и вязкая грязь под ногами узких переулков почему-то были милее сейчас шумной и суетливой главной дорожной артерии поселения. Много людей видеть не хотелось. Вообще никого видеть не хотелось, а хотелось побыть одной и переосмыслить, осознать то, чему я только что научилась. На фоне этого всё остальное уходило на второй план и казалось таким не важным. Даже Хотборк. Особенно Хотборк...

По крайней мере мне так казалось, пока я не свернула за дом кожевенника и не вышла к большому заднему двору дома ярла. Там кипела жизнь. Из небольшого загона для лошадей мужчины сделали импровизированную тренировочную площадку и сейчас по очереди выясняли кто сильней. Двое воинов сошлись в центре утоптанного, созданного крепкой изгородью круга, казалось, не на жизнь, а на смерть.

Взмахи топоров свистели в воздухе, надрывные хриплые крики соперников при ударе или попытке увернуться оглушали, постоянно перемещающиеся ноги поднимали клубы пыли вверх, злые оскалы на покрытых потом лицах говорили о том, что эта игра почти всерьёз. И умереть здесь можно играючи...Другие воины растянулись вдоль изгороди, кто, опершись на неё спиной, кто, взгромоздившись на тонкие неотесанные брёвна, и с веселыми выкриками и свистом подбадривали дерущихся мужчин.