Добыча хищника (СИ)

Я не хочу даже думать, что этот человек красивый. У него широкие плечи, безупречная линия губ, пронзительные светлые глаза.

– На Василевской вторжение, – он сказал это, передавая мне чашку. – Он ищет тебя.

Я не сразу смогла осознать услышанное. Реальность врезалась в меня, точно стрела.

– Ты должна об этом знать, – Суров намеренно поймал мой взгляд: – Я буду готов, не волнуйся. В госпитале знали, где ты. Если он получил эту информацию, то будет здесь уже сегодня.

Руки дрожали так, что я едва не расплескала кофе.

– Инна Владимировна?.. – мой голос сипел.

– Неизвестно.

– Я…

– Ты, вообще, здесь не при чем, – он затушил сигарету и сел напротив меня на корточки. – Он тебя не получит, не бойся. Если и есть в этом мире самое безопасное место – оно здесь.

Именно из-за меня они погибли.

И именно из-за меня могут погибнуть и остальные. Включая самого Сурова.

– Отставить плакать, ладно? – его губы изогнулись в мягкой улыбке.

– Стараюсь.

Он вдруг протянул руку и коснулся моей щеки, убрал большим пальцем слезинку, дрожавшую на ресницах.

– Я сделаю все, чтобы обеспечить безопасность базы. Это моя работа. А ты должна постараться сделать то, что в твоих силах, Эля, чтобы спасти нас всех.

Он был намного старше – я не должна думать о том, что его прикосновения очень приятные… я не должна думать о том, что мне нравится быть рядом.

Я отхлебнула кофе, показывая, что успокоилась, и Суров взял свою кружку и задумчиво глянул на стол, где лежали какие-то записи:

– Суханов и Галоян – фанатики, Эля. Не доверяй им. Последний мне не нравится.

Я изумленно округлила глаза.

– Они ученые, готовые променять родную мать на свои исследования, – сделал он глоток. – Этот ублюдок для них высшее существо. Просто будь осторожна и держи меня в курсе.

Кажется, подполковник Суров становился для меня человеком, которому я бы доверила собственную жизнь.

[1] Машинопись с правкой автора. Статья «Планеты заселены живыми существами» К.Э. Циолковский, 1933г. Архив академии наук СССР Московское отделение.

[2] Человек разумный

Глава 7

Подозрительность Сурова в отношении Галояна, словно вирус, передалась мне, и я, попав в лабораторию, с опаской поглядывала на Давида.

Разумеется, в этом оркестре первой скрипкой был Суханов, за что Алексей Станиславович пылал праведным гневом и дулся, вертясь на офисном стуле, точно пытаясь вкрутиться в пол. Но Галоян, как единственный специалист в области прикладного анализа поведения, был, похоже, дирижером.

Когда истек отведенный Константином час, Суханов сиял как начищенный медный таз.

– Мы проведем несколько сеансов, – сказал он, собрав всех членов команды. – Крылов и Воробей проведут настройку ловушки, установят защитный экран. Элеонора сможет присутствовать там без защитной одежды. Первый сеанс – это знакомство. Это самый важный этап. Мы разработали методику по типу психотерапевтической коррекции.

– Поясните, – потребовал Севостьянов, нахмурив брови. – Какой именно коррекции вы хотите добиться?

Давид прервал пожелавшего было ответить Суханова, подняв вверх ладонь.

– Я долгое время изучал методы вмешательства при оказании помощи детям с РАС…

– Расстройствами аутистического спектра, – любезно расшифровал Суханов, – они выражаются в нарушениях нервного развития, и вытекающих из этого проблемах социального взаимодействия…

А неплохо они спелись… Один подхватывает другого.

– Для начала нам нужно показать объекту, что эмоции означают для нас, – продолжил Галоян. – Мы будем учить его говорить с нами на одном языке с помощью поведения и поведенческих реакций.

– Как ребенка? – хмыкнул Севостьянов, признавая методику Суханова ничтожной. – Высшее существо, как вы изволили выражаться? Хочу напомнить вам, коллега, что пленник понимает нашу речь, знает, к чему приводят его действия и осознанно желает наступления последствий. Да это же просто смешно!

– Мы посмотрим, насколько это смешно, – Галоян скрестил руки на груди и самодовольно перекатился с мысков на пятки. – Элеонора, вы готовы? – он взглянул на меня, и ухмылка сбежала с его лица: – Нужно провести несколько тестов. Сергей, вы поможете?

Очевидно, Галоян видел один существенный недостаток в своей совершенной методике – меня. И не за чем врать – этот недостаток видели и другие.

Меня усадили на кресло, Сергей подключил датчики, и мне десять минут задавали совершенно дурацкие вопросы. Результат этой экзекуции – озадаченные физиономии ученых.

– Хорошо, – протянул Давид. – Что-нибудь придумаем.

Оказалось, что для контактера испытывать ненависть к чужакам – большая проблема. А как ее не испытывать – загадка.

– Он будет чувствовать все, что чувствуете вы, – объяснил Суханов, когда в лабораторию вошел Константин. – Обмануть его невозможно.

Суров слушал Суханова, заложив руки в карманы военных брюк. Единственное, что он сказал: «Приступайте!», одобряя, кажется, все, что было изложено. Больше его ничего не интересовало. По крайней мере, он был погружен в собственные мысли, хмур и строг.

– Начинаем эксперимент, – просиял Суханов.

***

Мне предстояло положить голову в пасть тигру.