Добыча хищника (СИ)

– Ты слишком примитивна. Тебя заботят отдельные люди? Или судьба человечества? Может, тебя заботит судьба собственной планеты или Солнечной системы? Возможно, мироздания в целом? Кем ты возомнила себя, глупая девочка? Кто ты и тебе подобные, чтобы Он изменил свой выбор?

– Люди.

– Люди? Алчность, жестокость, жадность, похоть и порок ваше второе имя. Вы проливаете кровь друг друга ради прихоти.

– Ты только что убил такого же, как и ты!

На секунду мне показалось, что эти слова причинили ему боль – его губы слегка покривились.

– Да, я сделал это. Отсек часть себя, не приняв даже его клятвы. Ты понятия не имеешь, что это такое, – он протянул руку и схватил меня за куртку.

Я резко вскрикнула, когда Тай рывком притянул меня к своему лицу.

– Я ощущаю все твои эмоции. Почему я такой, как ты думаешь? – он нахмурился: – Может, потому что я наделен способностью распознавать вас? Знать ваши мысли?

– И о чем я сейчас думаю? – с вызовом спросила я. – Распознавай, Тай, – и с медленной издевкой, затягивая каждое слово: – Иди в жопу!

Его глаза сощурились сильнее, кулак, в котором все еще была зажата моя куртка, побелел от напряжения.

– Не думаешь, что мое терпение не безгранично? – он приподнял руку, и я встала на цыпочки, едва поспевая за этим движением.

Мы почти соприкоснулись губами.

– Неужели люди не заслуживают шанса? – прошептала я. – Неужели мы настолько безнадежны?

– У вас было множество шансов.

– И ты каждый раз приходил сюда, чтобы наказать человечество? – я вцепилась руками в его пальто.

– Я исполнителен.

– И при этом ты не считаешь себя жестоким?

– Нет.

– Ты причиняешь боль и убиваешь ради удовольствия!

– Я причиняю боль и убиваю ради другой цели, но – да, мне это нравится. Не стану отрицать. И это утоляет мой голод.

– И ты не станешь другим? – мои губы задрожали. – Не станешь другим… даже ради меня?

И я вдруг расплакалась, ощущая, как сотни ледяных игл вонзилось мне в сердце.

Я уткнулась лицом в его шею, вдыхая восхитительный запах его кожи. Я плакала горько, вздрагивая всем телом, презирая саму себя за слабость, наивность и глупость. Тайгет Касар вряд ли поймет степень моего расстройства – он никогда никого не любил.

Он с шумом втянул воздух.

Его грубоватые пальцы вздернули мой подбородок.

Сперва я не поняла, что он собрался делать и опешила лишь от выражения его лица, которое демонстрировало, что он едва сохраняет терпение. Он с упоением слизал слезы с моих щек, проведя языком от дрожащих губ до скул, а потом облизал мой рот, толкнулся языком внутрь. Я услышала собственный стон – приглушенный, напуганный… сдающийся.

Я запустила замерзшие руки под его пальто, чувствуя, что он неимоверно горячий. Почти обжигающий.

Наши языки касались друг друга, сладко сплетаясь.

У нас с ним не могло быть «жили долго и счастливо», если только «умерли в один день», но и это не точно. В общем, меня пронзило чудовищное осознание того, что я хочу его даже без дурацкой метки. Безо всякий условностей. Я, вообще, не подозревала, что могу желать какого-то мужчину вот так – до тупой ноющей боли в животе.

Вкус его кожи, губ, языка – этого недостаточно. Слишком мало. Мне требовалось больше.

Колени подгибались.

Я выгнулась в спине, чувствуя, как горячие ладони приникли к моей пояснице, не давая мне упасть.

Поцелуй не прерывался. Мы лишь меняли положение, слегка наклоняя голову ради удобства – наши губы безупречно соединялись, влажно скользили и ласкали друг друга.

– Замерзла. Ты очень замерзла, дуреха.

Я дрожала всем телом – да. Но знал бы он, что это вовсе не холод вынуждал меня так трястись, а глупое осознание собственного желания и страха перед неотвратимостью того, что должно между нами случиться.

– Я хочу… – я чудовищно покраснела.

При всех реакциях тела, я была совершенно невинна. Тай был первым мужчиной, с которым я, вообще, поцеловалась.

Я набрала в грудь воздух. Кажется, сейчас я просто отключусь от страха. Я не могу признаться. Не хочу даже думать о том, что могу сказать… сказать ему о таком…

– Я хочу заняться с тобой любовью, Тайгет Касар.

Его взгляд испепелял. Видеть его таким чертовски серьезным и хмурым, таким одержимым мной – настоящее испытание на прочность.

– Но у меня будет условие, – вымолвила безжизненно: – После всего, ты… оставишь меня в покое.

Он удивился. Его внимание – все еще слишком пристальное – болезненно отзывалось в моем сердце.

– Почему я должен с этим согласиться?

– Потому что.

– Объясни.

Я вздохнула. Неужели он хочет всю правду?

– Среди людей принято заводить отношения, – произнесла, цепляясь за грубую ткань на лацканах его пальто. – Не все из нас занимаются сексом просто так, но… я понимаю, что ты никогда не будешь моим парнем.

Какая глупость объяснять ему это, признавая, что я отчаянно хочу видеть в нем человека. Просто мужчину.

Мне же всего восемнадцать, и… это мои первые, черт бы их побрал, чувства. И такие сильные – просто смерти подобно.

– Мы по разные стороны, Тай. Мы – враги, на самом деле. Я всегда буду на стороне людей, ты – часть Халара, призванная нас уничтожить. Но мне нравится быть с тобой… хотя это больно… чертовски больно.

– Больно?