Добыча золотого орла. Пророчество орла

— Ладно, центурион, чего это ты вдруг ко мне заявился? Из-за этого идиота, моего сыночка?

Катон кивнул:

— Да. Но не только. Есть и другое дело.

Порция подняла свои идеально очерченные брови.

— Звучит многообещающе… Ну, выкладывай, что там с моим мужчиной?

— С Минуцием-то? Он в безопасности. — Потом Катон вспомнил про ненадежный вал, прикрывавший место высадки флота, и уточнил: — Во всяком случае, когда я отплывал, с ним все было в порядке.

— В порядке, — тихонько повторила Порция и пробежалась рукой по волосам, стянутым сзади в простой конский хвост. — Ладно. К завтрашнему дню я совершу за них жертвоприношение.

— За них? — Катон улыбнулся.

— Да, а почему нет? Даже этому дуралею, твоему другу, не помешает помощь богов.

Повисло неловкое молчание, пока наконец Катон не набрался храбрости, чтобы сказать, что хотел:

— Знаешь, мне кажется, маленькое примирение никому бы не помешало.

— Ты это лучше ему скажи, — холодно откликнулась Порция. — Когда я видела своего сына в последний раз, он выказывал явное намерение расколошматить моего будущего мужа в ошметки и разрушить весь уклад моей жизни.

Катон оглядел непрезентабельное питейное заведение, и она, мигом уловив его пренебрежение, сказала:

— Думай что угодно, но это заведение годами кормило меня хлебом с маслом. Мы с Минуцием вкладывали в него каждый свободный сестерций, и если бы не полученные недавно деньги, я в жизни не простила бы Макрону устроенный здесь погром. Но суть в том, что заведение продано. Как только Минуций вернется, мы с ним покинем Равенну.

— Покинете?

— Катон, я не собираюсь до конца своих дней стоять за прилавком. Мы с Минуцием собираемся купить маленькую усадьбу и спокойно встретить старость.

Катон поднял брови:

— Неужели подобное заведение может приносит такую прибыль?

Порция фыркнула:

— Хотелось бы. Но, увы, нет. В основном это деньги Минуция. Несколько месяцев назад скончался его дядюшка, у которого хватило ума не заводить детей, и все наследство он оставил племяннику. — Она слегка улыбнулась. — Это выглядит насмешкой после всех тех лет, которые я угробила на это заведение, не правда ли?

Катон пожал плечами:

— Лучше поздно, чем никогда. Это, кстати, относится и к тому, чтобы уладить отношения с Макроном.

— Ты ничего не забыл? Я покинула его и его папашу: просто бросила их и сбежала с другим мужчиной. Ты хоть можешь представить, каким ударом это было для ребенка его возраста? Хоть у меня, конечно же, были на то свои причины, я все равно никогда не прощу себе этот поступок. Я без конца воображала, как он переживает, изводила себя этим. И все это время была уверена, что как бы плохо мне ни было, ему, этому никчемному пропойце, моему мужу, пришлось еще хуже. Ты должен понять, что Макрон никогда не сможет меня простить.

— Смог бы, — возразил Катон, — дай ты ему возможность.

Порция нахмурилась, потом похлопала его по руке:

— Похоже, ты славный паренек, Катон. Но на самом деле это тебя не касается.

— Макрон — мой друг. Это меня касается.

— Может, тогда сам с этим и разберешься?

Некоторое время они молча смотрели друг другу в глаза, но потом она отвела взгляд:

— Ладно, передай ему, что я поговорю с ним, когда закончится вся эта заваруха с пиратами. Нужно дать ему последний шанс подрасти. Но если он не сможет вести себя по-взрослому, я умою руки. В конце концов, мое будущее связано с Минуцием. И мне нет необходимости ковыряться в прошлом.

— Справедливо, — кивнул Катон. — Я ему это передам.

— Ну, если у тебя все… Погоди. Ты вроде намекал еще на что-то?

— Да.

— Ну?

— Помнишь тот вечер, когда мы сюда заявились?

Порция выгнула брови:

— А ты как думаешь?

Катон пристыженно опустил глаза:

— С нами был один человек, торговец Анобарб.

— Помню его. Симпатичный мужчина.

— Ты видела его с той поры?

— Несколько дней после драки он сюда носа не казал, а потом появился снова. Заходил два или три раза, выпивал да толковал с флотскими. На деньги не скупился. — Порция улыбнулась. — В последний раз так и вовсе угостил всех за свой счет.

— Да ну? — Катон поднял брови. — А ты не знаешь, где я могу найти Анобарба? Мне бы надо с ним перемолвиться.

Она указала на человека, спавшего за столом у двери, уронив голову на руки.

— Это кто?

— Лик, мастер складских и погрузочных работ. Через него купцы и судовладельцы договариваются с грузчиками. Если кто и знает, где остановился твой малый, так это он.

Глава 25

— Лик!

Катон стоял над пьяным, морщась от запаха вина и пота. Плащ Лика валялся рядом, на лавке, сам заправила грузчиков был одет в кожаную тунику без рукавов, потертую и запятнанную за годы нелегкого труда в порту. На оклик центуриона Лик не отреагировал, и Катон слегка потряс мощное татуированное плечо.

— Эй, Лик!

На сей раз мужчина на миг приоткрыл глаза и разлепил губы, пробормотав что-то невразумительное и попутно обдав Катона мощным запахом вина и чеснока.

Катон ухватился за плечо и потряс сильнее:

— Лик! Да проснись же ты, малый!

— Отвали! — пробормотал Лик, отмахиваясь от Катона. — Оставь меня в покое, ублюдок! Не видишь, что ли, мне спать охота!

Катон потряс его снова, еще сильнее.