Добывайки на реке

Она не сводила с мужа глаз, пока он взбирался по дранке, и лишь после того, как исчез из виду, принялась подметать пол, используя раковину вместо совка. К тому времени, когда снизу поднялась Арриэтта, чтобы сообщить, что их ждут к столу, на полу лежала неплохая добыча: донышко фарфоровой мыльницы (таз для умывания), вязанная тамбуром жёлтая с красным салфетка под блюдо, из которой мог выйти коврик, светло-зелёный обмылок, длинная штопальная игла (чуть заржавевшая), три таблетки аспирина, пачка пёрышек для чистки трубок и длинный кусок просмолённой бечёвки.

– Я вроде бы нагулял аппетит, – сказал Под, очень довольный собой.

Глава третья

Они спустились по дранке на площадку и, держась подальше от её краёв, прошли в гостиную, а через неё – в кухню.

– Ну наконец-то! – воскликнула Люпи громким, сочным, «тётушкиным» голосом.

Рядом с ней – пухленькой, розовой от печного жара, в пунцовом шёлковом платье – Хомили казалась ещё более тощей и угловатой – форменная прищепка для белья.

– Мы уж собирались без вас начинать.

Кухня освещалась одной-единственной лампой, роль которой выполняла серебряная солонка с дырочками наверху, из которой торчал фитиль. Воздух был неподвижным, пламя горело ровно, но слабо, и фарфоровая столешница, белая как лёд, тонула в полумраке.

Эглтина у плиты разливала суп по жёлтым раковинам от улиток, вычищенным и отполированным, и Тиммис, младший мальчик, ещё нетвёрдо державшийся на ногах, разносил их. «Как они похожи друг на друга! – подумала Арриэтта. – Оба тихие, бледные и как будто насторожённые». Хендрири и два старших мальчика уже сидели за столом и жадно хлебали суп.

– Встаньте! – шутливо приказала Люпи. – Вы должны вставать, когда в комнату входит ваша тётя!

Мальчики неохотно поднялись и тут же плюхнулись обратно. «Ох уж эти Клавесины, – было написано у них на лицах, – со своими хорошими манерами». Братцы были слишком молоды, чтобы помнить благословенные дни в гостиной большого дома: ромовые бабы, китайский чай, музыка по вечерам, – и, неотёсанные, подозрительные, почти не раскрывали рта. «Мы не очень-то им нравимся», – подумала Арриэтта, занимая своё место за столом. Маленький Тиммис, прихватив раковину тряпкой, принёс ей суп. Тонкие стенки «тарелки» были так горячи, что Арриэтта с трудом удержала её в руках.

Еда была простая, но питательная: суп и варёные бобы с каплей мясного соуса – по одному бобу на каждого. Ничего похожего на роскошное угощение, поданное на ужин, когда Люпи выставила на стол все свои запасы. Казалось, они с Хендрири посовещались и решили спуститься на более низкую ступень. «Мы должны начать так, – наверное, сказала твёрдым, уверенным голосом Люпи, – как собираемся продолжать».

Однако Хендрири и старшим братцам подали омлет из яйца ласточки, приготовленный Люпи собственноручно на жестяной крышке. Приправленный тимьяном и диким чесноком, он издавал восхитительный запах.

– Они сегодня всё утро искали добычу, – объяснила это обстоятельство Люпи. – Выйти можно, только если открыта входная дверь, и бывает, что обратно не попасть. Однажды Хендрири пришлось три ночи провести в дровяном сарае.

Хомили посмотрела на мужа, который уже прикончил свой боб и теперь сидел, уставившись в одну точку, и заметила небрежно:

– Под тоже кое-что добыл сегодня утром. Правда, он ходил не столько далеко, сколько высоко, но от этого живот подводит не меньше.

– Добыл? – удивился дядя Хендрири, да так, что перестал жевать: его реденькая бородка больше не двигалась вверх-вниз.

– Так, кое-что, – скромно сказал Под.

– Но где? – спросил дядя Хендрири, не отрывая от него взгляда.

– В спальне старика. Она как раз над нами…

С минуту Хендрири молчал, затем проговорил, но таким тоном, точно собирался делать выговор:

– Что ж, прекрасно, Под. Но мы должны действовать по плану. В этом доме не так-то много добычи, и разбазаривать её нельзя. Мы не можем все кидаться на неё, как быки на ворота.

Он положил в рот кусок омлета и принялся медленно жевать: Арриэтта как заворожённая смотрела на его бороду и её тень на стене, – а проглотив, добавил:

– Я буду тебе весьма признателен, если на время перестанешь ходить за добычей. Мы знаем здешнюю территорию, так сказать, и работаем своими методами. Лучше мы пока что будем всё вам давать взаймы. А еды на всех хватит, если вам не нужны разносолы.

Наступило молчание. Арриэтта заметила, что старшие мальчики, проглотив омлет, уставились в тарелки. Люпи гремела посудой у плиты. Эглтина с преувеличенным вниманием рассматривала свои руки, а Тиммис переводил удивлённый взгляд с одного на другого, и его широко раскрытые глаза казались ещё больше на маленьком бледном личике.

– Как скажешь, – медленно произнёс Под.

Люпи поспешила обратно к столу и весело сказала, нарушая неловкое молчание:

– Хомили, если у тебя сегодня днём найдётся свободная минутка, не поможешь ли мне с шитьём? Я готовлю летнюю одежду для Спиллера. Буду тебе очень благодарна.

Хомили подумала о неуютных комнатах наверху: так не терпелось за них взяться, – но всё же, выдавив улыбку, сказала:

– Конечно.