Дочь Белого Волка

Капитан Крюк из рода Кабана успел пригнуться, а вот троих здоровяков-викингов с дружелюбным оскалом снесло двойным снарядом к соседнему борту и, судя по грохоту медной посуды, докатило аж до камбуза!

– С последнего слова поподробнее, – попросил я, с трудом удерживая невозмутимое выражение лица.

– Хочу с-свататься к твоей д-дочери, – уже куда менее нагло пояснил главарь пиратов. – Г-говорят, она у т-тебя красавица, единственная н-наследница и всё такое…

– Ставр, он издевается, – первым определился Эд и с присущей всем северным богам горячностью бросился вперёд. – Не держите меня! Сейчас я его кастрирую, и ему будет нечем жениться! Седрик, подкинете меня повыше?

– Может, вам лучше попросить свою ненаглядную Ребекку?

Обладающий живым воображением, дядя Эдик на миг представил, что с ним будет, если его же любимая кобылка с двух задних лягнёт его в копчик, и внёс новое предложение:

– А я Хельгу попрошу!

– Наподдать вам коленом?

– Седрик, вы вечно меня критикуете! Хоть бы раз сами внесли что конструктивное.

Я так понял, что спор затянется, пока не дойдёт до драки. Поэтому прокашлялся, постучал себя кулаком в грудь и громко объявил:

– Руку моей дочери получит достойнейший! Самый умный, самый красивый, самый сильный и самый благородный!

– Не, ну п-прям слово в слово п-про меня, – чуть не прослезился капитан Крюк.

– Уверен? – Я подмигнул дочери.

Моя умничка, быстро подбежав, встала рядом, поискала глазами, выпросила у одного из наших стрелков арбалетный болт и на глазах у всех, демонстративно тонкими пальчиками завязала толстую стальную стрелу в красивый морской узел.

– Как развяжешь, подъезжай к ЗАГСу на белом лимузине, – серьёзно подтвердил я, забрасывая железяку на борт летающего судна.

Сверху на нас смотрело не менее полусотни бородатых рож, все бледные, словно полезный йогурт «Данон». Как вы догадались, жених показал себя самым бледным. Ему, с одной стороны, надо было хоть как-то сохранить лицо, а с другой – очень мало кто в этом мире мог повторить макраме моей застенчивой златовласки.

Кстати, насчёт застенчивости, это тоже не ирония, просто, приходя в Кость, Хельга чувствует себя более свободно, чем дома. А у нас, в школе и с подружками, она вечно смущающаяся, чуть нескладная девочка, с кучей комплексов, тщательно скрываемых за внешней бравадой. Я обнял её за плечи со всей отцовской нежностью, ощущая, какой она у меня ещё всё-таки котёнок.

– Девушка н-не могла т-такого сделать, это какой-то ф-фокус…

– Гореть тебе в аду, дьявольское отродье! – грозно рявкнула Хельга прямо у меня под ухом. – А ну спустись сюда и повтори! И… и… где моя обезьянка?!!

Кажется, только теперь она поняла, чем швырнула в корабль в последний раз. Что ей ответил капитан, как вы догадываетесь, я уже не услышал. Оба уха заполнила странная вязкая вата, и мир оглох. Или оглох я. В общем, звуки вокруг как-то очень резко кончились. Моя скромная дочь демонстративно подняла чей-то тяжёлый боевой молот, покрутила им над головой и запустила вверх, в голубые небеса. Подождав минут пять – десять, на пиратском корабле как-то поспешно подняли парус и без лишних вопросов отвалили.

На мачту кое-как вскарабкался Десигуаль и умоляюще протягивал к нам руки. Как он туда-то попал, не догадался сигануть с борта на стену? Подпрыгивающий на зубце стены кудрявый северный бог что-то кричал им вслед, и лицо его было красным от ярости. Седрик жестом остановил наших лучников, а я с тяжкой грустью подумал, что управлять защитой замка инвалиду второй группы по слуху, пожалуй, будет очень проблематично.

– Лапка, знаешь, я пойду к себе в комнату. Не обижай здесь никого, попроси Метью дежурить у моей двери.

Хельга удивлённо вскинула бровки, что-то возмущённо лопоча и тыча пальцем вслед улетающему драккару. «А нам всё равно, а нам всё равно, мы волшебную косим трын-траву!» – почему-то вспомнилось мне. Я ободряюще потрепал её по затылку и пошёл по ступенькам вниз. Молот так и не падал.

Седрик дважды подкатывал с какими-то срочными вопросами, но я с кривой улыбкой от него отмахивался. Дядя Хельги тоже вроде бы изумлённо проводил меня взглядом. Даже кинул камушек в спину, но я всё равно решил не оборачиваться. Когда шёл по внутреннему двору, леди Мелисса, всё так же забинтованная и потрескавшаяся, как древнеегипетская мумия, что-то кричала из окна своей башни. Я приветливо кивнул ей, не останавливаясь и не сбавляя шага.

Старушка расплылась в ответной улыбке, сияя, как свежеотмытое биде. Об этом нежном оскале мне ещё доведётся вспомнить позднее, когда наконец рухнувший вниз боевой молот в хлам разнёс крышу гостевой башни и, проломив пол двух этажей, разбомбил нам подвал, одновременно открыв новый источник воды. Но я, ни на что не обращая внимания, кое-как добрался до своих покоев, забился под одеяло, не снимая сапог, и закрыл глаза. Пять минут сна, всего пять, не более, и мне полегчает, я уверен, я… хр-р…