Дочь для волка

– Нет, Рэд, – немедленно ответил Волк, хотя уже давно стало заметно, что он избегает обсуждать эту тему. – Все происходящее, то, что лес словно взбесился, – не твоя вина.

– Но все пошло наперекосяк после того, как я появилась здесь, и…

– Твоя ситуация уникальна. Твоя связь с Диколесьем… я никогда раньше не видел ничего подобного.

Эммон поднялся и подошел к ней. Его тень заскользила по полу. Ничего нельзя было прочесть в его янтарных глазах. Он уставился на огонь в камине так, словно хотел извлечь нужные слова именно из него.

– Другие тоже были связаны с лесом, но… не так.

Рэд еще крепче обхватила колени и прижалась к ним.

– Они были связаны с лесом таким образом, который принес им смерть.

Ей показалось, что Эммон побледнел, хотя в царившем в комнате полумраке в этом нельзя было быть уверенной.

– Да, – тихо сказал он. – Твоя связь с лесом иная. Тебя она не убьет. И да, потому что характер связи совсем другой, в ней так сложно разобраться. Но я обещаю тебе, мы и с этим разберемся.

Вместе. Он не произнес этого вслух, но эхо слова витало в воздухе.

«Мы и с этим разберемся – вместе».

Эммон повернулся, наклонился за одеялом и чуть скривился от боли.

– Я лягу внизу. Если тебе будет что-то нужно…

– Там внизу холодно.

– Смотри – у меня есть одеяло.

– Ну это уже просто смешно.

Он пожал плечами и направился к лестнице.

– Знаешь, супружеские пары часто живут в одной комнате, и ничего необычного в этом нет.

Он застыл на месте. Оглянулся. Рэд закрыла рот и даже губу прикусила, чтобы не сморозить еще какую-нибудь глупость. В ранах, которые она с ним разделила, бешено забился пульс.

Она встала, скрестила руки на груди, внезапно уязвленная изучающим взглядом его янтарных глаз.

– Ты храпишь?

– Раньше храпел, – сообщил Эммон одеялу, которое сжимал в руках. – С тех пор как у меня был… слушатель, который мог бы сообщить мне о состоянии дел в этом вопросе, прошло уже порядочно времени.

– Что ж, – сказала Рэд, укрепляясь в своих подозрениях, – я тебе сообщу. О состоянии дел в этом вопросе.

Уголок его рта приподнялся, затем опустился. Эммон прошел в другой конец комнаты и постелил одеяло у стены. Он растянулся на спине, задел плечом пол и зашипел от боли.

Рэд осторожно села на кровать, поправила простыни. От них пахло Эммоном – бумагой и кофе. Она улеглась, укрылась. Веки от усталости словно налились свинцом. Но одна мысль, что Эммон лежит в другом конце комнаты, отогнала сон прочь.

Впервые с тех пор, как они с Нив были детьми, Рэд спала с кем-то в одной комнате. Они засиживались допоздна, рассказывая друг другу всякие небылицы, споря, примеряя разные платья из гардероба. Грудь Рэд словно стиснуло железными тисками.

– Кто сказал тебе, что ты храпишь?

Эммон, который шебуршился, устраиваясь, на миг затих.

– Кто-то, с кем я жил в одной комнате, – наконец ответил он.

До сегодняшнего дня, до того, как его кровь текла по ее рукам, она бы на этом и остановилась. Не стала бы расспрашивать дальше.

– Правда?

В тусклом свете камина Рэд не могла видеть Эммона, но могла представить его – белый квадрат повязки на животе, руки заведены за лохматую голову.

– Ее звали Тера, – наконец мягко сказал он.

«Тера, значит».

– То есть не кто-то из Вторых Дочерей?

– Нет, – ответил он быстро. – Вторые Дочери и я… Ничего подобного между нами не было, ни с одной из них.

Рэд стиснула руки на животе, баюкая боль в своих новых ранах.

– Кто она тогда была?

– Девушка из деревени на границе с лесом, – пробормотал Эммон. – Это было еще до того, как Короли попытались расторгнуть Сделку и впустили в Диколесье гниль Тенеземья. До того, как лес закрыл свои границы. Гайя и Киаран были еще живы. Я еще не был Волком. Молодой был и глупый.

– Я не буду говорить глупости, но, честно говоря, ты все еще выглядишь довольно молодо.

– Это еще один дар Диколесья. Думаю, я старею с такой же скоростью, с какой обычно стареет дерево.

– Ну, ты смотришься красивее, чем дерево. Чуть-чуть.

Ответом был хриплый смех. Рэд тоже слегка усмехнулась в темноте.

– В общем, – продолжал Эммон, – до того, как я стал Волком, моя жизнь была довольно обычной. Ну, если не считать того, что мои родители были героями из легенд. И я мог бы не стать им.

Он мог бы им не стать. Волком и хозяином Диколесья. Это в корне меняло ситуацию – в гораздо худшую сторону.

– Что же случилось?

– Я жил с Терой в деревне. Мы поссорились – она хотела, чтобы я на ней женился, а я…

У Рэд все внутри перевернулось.

– В общем, ночевать я тогда пришел сюда. – Половицы скрипнули под весом его тела. – И той ночью Короли попытались расторгнуть Сделку. Они вернулись в лес и срубили то страж-древо, на котором заключили ее. Тенеземье втянуло их в себя. Лес закрыл свои границы. Я больше не мог из него выйти. А Тера не могла войти. – Эммон замолчал и добавил после паузы: – Полагаю, способность делать все крайне не вовремя досталась мне от отца.

– Это ужасно, – пробормотала Рэд.

– Это было много веков назад, – откликнулся Волк, но эхо печали все еще звучало в его голосе. Старая рана зажила, но боль не позабылась. – С тех пор у меня никого не было.

– Почему же?