Дочь дракона

Эльфийки согласно кивнули, вежливо поблагодарили за совет и убежали. А эльф внимательно посмотрел на деревенскую лекарку, или, скорее, лесную травницу, и спросил:

— Маритининиэль, почему?

— Узнал, — усмехнулась травница. — Я думала, раньше узнаешь. А Ирэн я подобрала раненую, выходила. Ну и что, что дарк, скажешь — не просто дарк, а клан Мягко Ступающих? Видишь, знаю я, знаю. Знаю и то, что она прошла полный курс подготовки, и знаю, какой экзамен проходят окончившие этот полный курс, чтобы получить мечи.

— Она убила разумного! — гневно воскликнул эл Минэтэйнион.

— Фиоринэль, можно подумать, ты не убивал!

— Это было по необходимости, в порядке самозащиты! А Мягко Ступающие убивают невиновных! Убивают тех, на кого указывают их старейшины!

— Да, она убила! Убила старейшину, который приказал ей убить ребенка! Такое вот ей придумали испытание. Убила и забрала его мечи! — почти выкрикнула Марта.

— Но, Маритининиэль, это же очень опасно! Если она это сделала, то стала изгоем в своем клане! А если она еще и убила старейшину, то на нее должна была быть объявлена охота!

— Охоту объявили бы, если бы она просто убила, но она вызвала его на поединок. Она отказалась убивать ребенка, и за неисполнение приказа ей грозила смерть. Но она обвинила старейшину в оскорблении. Обвинила в том, что он ее унизил, дав задание убить несмышленое дитя, а не опытного воина. Старейшина вынужден был принять вызов, а Ирэн потребовала — бой насмерть, мол, такое оскорбление можно смыть только кровью.

— Но почему ей назначили такое странное испытание — ребенок, а не воин? — спросил эльф.

— Тот, кто учил Ирэн, был хорошим бойцом, он очень хорошо обучил девушку. Она тоже стала очень хорошим бойцом, она бы легко расправилась с любым противником, если бы это был воин. Но клан Мягко Ступающих — это клан убийц, а не воинов. И боец этого клана должен быть готов убить любого, на кого укажут старейшины. А учитель Ирэн, на свою голову, был не только хорошим бойцом, но он был и хорошим психологом, он понял, что Ирэн убьет любого воина, но не сможет поднять руку на ребенка, вот он и назначил ей такое испытание.

— Но если бы надо было убить не ребенка, а взрослого, Ирэн выполнила бы это задание и осталась в клане и стала бы хладнокровным убийцей! Понимаешь, Маритининиэль, убийцей! Тем, на кого ее учили! И рано или поздно она бы…

— Рано или поздно она бы сорвалась, она не смогла бы убить ни ребенка, ни беременную женщину, ни… — Лекарка махнула рукой. — В общем, она бы сделала то, что сделала. Только вот последствия были бы более трагичные для нее.

— И более кровавые для клана, — закончил эл Минэтэйнион.

— Так и случилось, — пожала плечами лекарка. — Или ты думаешь, что молодая девушка, убившая одного из старейшин, одного из лучших мечников клана, была вот так просто отпущена? Ей отдали мечи побежденного, дали полдня форы и пустили по следу три боевые пятерки. То есть организовали охоту, но не официальную.

— Три пятерки! — пораженно воскликнул эльф. — Маритининиэль, ты хочешь сказать, что она их всех… Ведь боевая пятерка дарков не сходит со следа, пока не добьется своего или пока не погибнет! А Ирэн жива!

— Почему всех? — усмехнулась женщина. — Четверых из последней пятерки добила я.

— Ты хочешь сказать, что ты… Не может быть! Тебя хоть и учили, но не до такого же уровня!

— Девочка не только мечник, она еще и сильный маг, да, она была сильно изранена, но и тем тоже досталось неслабо. Так что моих сил хватило с ними расправиться, тем более что магией я тоже неплохо владею. — Марта закончила перебирать свои травы и опустилась на стул напротив эльфа. — Вот тут ты в моем уровне можешь не сомневаться. Ну что ты хотел еще спросить?

— Маритининиэль, почему ты ушла? Почему ты тогда ушла?

— А почему ушел ты? Почему молодой, подающий большие надежды маг жизни ушел из Светлого Леса? Ушел, не попрощавшись, что я должна была подумать?

— Я не мог иначе, мои исследования вызвали, ну ты помнишь, какую реакцию они вызвали среди наших старейшин. Они бы запретили мне работать дальше.

— И что теперь, ты продолжаешь работать над той проблемой?

— Нет, я понял, что развитие той темы опасно для всего живого. Может, это слишком громко сказано, но это действительно опасно! Я это понял и прекратил работы.

— Выходит, старейшины были не так уж и неправы? — подняла брови Марта.

— Выходит, что так. Но я понял это только со временем. Все мы делаем ошибки, особенно в молодости, и за них приходится расплачиваться, только вот иногда это очень дорого обходится, плата получается несоразмерна содеянному. — Эльф произнес это, не сводя своего грустного взгляда с лекарки. А Марта задала еще один вопрос:

— Почему же ты теперь не вернешься в Светлый Лес?

— Потому что старейшины все же неправы! — При этих словах брови Марты снова удивленно поднялись, а эльф с горячностью продолжил: