Дочь дыма и костей

В Лораменди, обнесенном черными крепостными стенами и решетками, в порту на берегу широкого залива причаливали военные корабли, рыболовные и торговые суда. Рябь на поверхности воды свидетельствовала об амфибиях, которые, будучи частью альянса, сопровождали корабли и сражались на их стороне. Населявшие город разнообразные существа, хотя за века и перемешались друг с другом, все же стремились жить общинами или в достаточной близости от соплеменников, подчиняясь основанной на видах кастовой системе.

Мадригал относилась к высшему виду, человеческому — так называли племена с человеческими головами и торсами. Она носила газельи рога, черные и рифленые, изогнутые как ятаганы. Ноги у колен переходили в покрытые шерстью газельи голени, придающие им изысканную удлиненную форму, так что полный ее рост, не считая рогов, приближался к шести футам. Она была стройна, как стебелек, с карими, широко посаженными глазами, большими и блестящими, как у лани, но не безучастными. Глаза были пронзительные, необыкновенно живые и умные, искрящиеся. Лицо овальное, гладкое и ясное, рот — большой и подвижный, созданный для улыбки.

Все ее считали красавицей, хотя она прилагала минимум усилий для поддержания своей красоты, волосы стригла коротко, не красилась и не надевала украшений. Все это не имело значения. Красоту невозможно не заметить.

Тьяго заметил.

Мадригал пряталась, хотя стала бы отрицать, если бы ее в этом уличили. Она вытянулась на спине на крыше северных казарм, распластав крылья по бокам, будто упала с неба. Или нет, упасть с неба ей помешали бы стальные прутья. Она была внутри Клетки.

Жизнь в городе била ключом — кругом приготовления, сумасшедший ажиотаж. Она не только ощущала это, но и слышала, и обоняла: жарилось мясо, настраивались музыкальные инструменты. Рядом с легким шипением пролетел и погас запущенный на пробу фейерверк. Вместо того, чтобы готовиться, как все, она пряталась здесь. Одета она была не в праздничное платье, а в обычные солдатские штаны — кожаные брюки, прилегающие к ноге до колена, — и жилет со шнуровкой сзади, сквозь которую проходили крылья. Клинки, по форме напоминавшие месяц, висели по бокам. Она казалась расслабленной, даже вялой, но внутри все клокотало, ладони сжались в кулаки.

А тут еще и луна. Хотя вовсю светило солнце — день был в самом разгаре, — Нитид уже выплыла на небо, словно Мадригал в самом деле нуждалась в знаке. Среди Киринов ходило поверье: если Нитид — яркая луна, старшая из сестер, — восходит раньше срока, значит, что-то случится. В этот вечер нечто непременно должно было произойти, только Мадригал пока не знала, что именно.

Все зависело только от нее. Непринятое решение напрягало, как туго натянутый лук.

Тень, поднятый крыльями ветер — и Чиро, ее сестра, приземлилась рядом.

— Вот где ты прячешься!

— Я не прячусь… — попробовала возразить Мадригал, но Чиро не слушала.

— Поднимайся! — Она попинала ногой по копытам Мадригал. — Вставай, вставай, вставай! Идем к купальням.

— К купальням? Зачем? — Мадригал обнюхала себя. — По-моему, от меня не пахнет.

— Может и нет, но между сияющей чистотойи отсутствием запахаогромная разница.

У Чиро, как и у Мадригал, были крылья летучей мыши; в отличие от Мадригал, она относилась к виду тварей — с головой шакала. Они не были сестрами по крови. Мадригал осиротела, когда в ее племя явился враг, чтобы закабалить его. Выжившие пришли в Лораменди — горстка старцев и несколько малышей, которым удалось спрятаться в пещерах, и среди них семилетняя Мадригал. Ее не захватили только потому, что она ушла из дому: гуляла в горах, собирая сброшенные шкурки духов воздуха в покинутых ими гнездах, а когда вернулась, то обнаружила лишь руины и трупы. Родители ее не погибли, их увели в рабство. Долгое время она мечтала, что отыщет их и освободит, но огромная Империя словно проглатывала своих рабов, и с каждым годом ей становилось все труднее осуществить свою мечту.

В Лораменди ее отдали на воспитание в семью Чиро, выходцев из пустынного племени Саб, главным образом потому, что у всех ее членов были крылья и они могли угнаться за Мадригал. Они росли вместе с Чиро как настоящие сестры.

Чиро, с кошачьими ногами — а если точнее, с ногами степной рыси, — присела рядом в позе сфинкса.

— Для бала, — произнесла она, — тебе, надеюсь, потребуется сияющая чистота.

Мадригал вздохнула.

— Для бала…

— Не притворяйся, ты не забыла, — сказала Чиро.

Она, конечно, была права. Мадригал не забыла. Разве об этом забудешь?

— Вставай. — Чиро вновь попинала по ее ногам. — Поднимайся.

— Прекрати, — брыкнув ногой в ответ, пробормотала Мадригал.

— Платье и маску ты хотя бы приготовила? — не унималась Чиро.

— Когда мне их готовить? Я вернулась из Эзерета только…

— Неделю назад. Прошло уже столько времени. Честное слово, Мад, ведь это не простой бал.