Дочь философа Шпета в фильме Елены Якович. Полная версия воспоминаний Марины Густавовны Шторх

Я вышла замуж за Сережу Шторха. Моя фамилия до сих пор Шторх, больше я ее не меняла.

Мой второй муж Вадим Александрович Рудановский.

К этому времени уже прозвучало: «Почему дети должны отвечать за своих отцов?», и родственникам репрессированных был временно отменен негласный запрет на высшее образование. Я сдала экзамены в педагогический институт, и меня приняли.

Беда не приходит одна. 27 октября 1938-го исполнялся год, как папу в Томске снова арестовали. А накануне, 26 октября, мой муж Сережа умер буквально у меня на руках. Мне было двадцать два года. Я осталась с годовалым ребенком.

Поэт Николай Клюев проходил с папой по одному делу. Не знаю, были ли они знакомы с папой, из людей, близких к Клюеву, папа знал только Есенина. Клюев был расстрелян в Томске 25 октября 1937 года.

Последняя открытка, которую я получила от папы, – с видом моста через Ушайку. Когда я была с ним в Томске, то слышала, что около этого моста стоял сосланный также в Томск Николай Клюев и просил милостыню.

31 октября 1937 года «тройка» НКВД вынесла постановление о расстреле Михаила Петровского. 10 ноября Петровского расстреляли. 16 ноября 1937 года расстреляли папу. Это его последняя фотография.

Каждый день на рассвете открывались ворота томской тюрьмы, и очередную порцию заключенных везли на телегах, ставили на колени на краю оврага Каштак и стреляли в затылок. Трупы падали в овраг. Там папина могила.

Надо было начинать новую длинную жизнь. Это были, конечно, очень такие грустные годы, тяжелые годы. Семейный портрет в брюсовском интерьере. Мама, Сережа, наш друг Алексей Магит, Таня, я и мой муж Сережа Шторх. 1937 год.

Катя Максимова выросла в Брюсовском переулке вместе с моей дочкой Леной, и они навсегда сохранили детскую привязанность друг к другу.

Танина дочка с самого начала была очень миловидная и складненькая. Настолько, что чужие люди просто на улице обращали внимание на ее подвижность и грациозность. И все знакомые говорили Тане, что необходимо ее отдать в балет.

Катенька Максимова, моя племянница, внучка философа Шпета, – наверное, ей передалась вся музыкальность Зилоти и Рахманиновых. «Втихомолку расцветая, расцвела…»

Катюша с моей Леной и ее внуками.

Нора со своей дочкой Аленушкой, моей племянницей и внучкой философа Шпета. Фотография 1936 года, когда ее в полугодовалом возрасте возили к дедушке в Сибирь.

Аленушка вышла замуж за Женю Пастернака, сына Бориса Леонидовича.

И протянулась ниточка от Шпета к Пастернаку.

С Вадимом Рудановским мы прожили 28 лет и родили троих детей. Алеша Шторх, Митя, Наташа и Лена Рудановские. 1953 г.

В 1989 году на доме в Колпашевском переулке, где жил папа, была открыта мемориальная доска. И я снова приехала в Томск.

На этой пристани в Енисейске меня встречали осенью тридцать пятого папа и мама. Марина Шторх. Енисейск, август 1990 г.

В Поленове 85 лет спустя.