Дочь генерала

– Это он может! − протянула старушка, не скрывая восхищения. − Всё в монахи рядится, старый лицедей. Впрочем, он и есть монах в исконном смысле слова: всю жизнь один и всю жизнь с Богом.

Она сняла с полки еще один альбом, поновее, да и фотографии там оказались цветными.

– Наташенька, ты спрашивала о моих помощниках. Вот они − детки мои дорогие. Хоть по крови и не родные, зато по духу самые что ни на есть близкие. Знаешь как я их называю? «Новые дворяне» − вот как! Поверьте мне − это новая генерация, как сейчас говорят. Старые-то дворяне… ни в Бога не веруют, ни Царя не почитают. Насмотрелась я на них в Дворянском собрании. Ну, какие они дворяне, если само понятие это происходит от слова «двор» − то есть окружение царя. Государя-императора Николая-страстотерпца они грязью поливают, а чтобы нового царя вымаливать − это для них как от спеси и поместий отказаться: не по силам. А эти ребятки, − она погладила пальцами фотографии с молодыми красивыми лицами, − они уже сейчас будущему царю служат. Новые дворяне!..

Выйдя от старушки, Сергей вызвался проводить Наташу. Во двор ее дома можно попасть, свернув с центральной улицы в переулок, затем нужно пройти под высокую арку и вступить в тихий глубокий каменный двор-колодец. В центре двора находился весьма уютный скверик с клумбами и скамейками. Проходя мимо, Сергей заметил юношу лет пятнадцати, который посмотрел на Наташу так… что Сергей почувствовал в сердце невольный укол ревности.

– Кажется, этот мальчик, Наташа, к тебе неровно дышит, – прошептал Сергей.

– Может быть, – смутилась девушка, – только он, наверное, понимает, что для меня нет мужчин, кроме тебя.

Проводив причастницу до двери, Сергей собрался было уходить. Наташа сказала, что отец на даче и предложила зайти, хотя бы чаю выпить. И вот Сергей впервые в комнате невесты. Пока она хозяйничала на кухне, он присел к столу и огляделся. Комната многое может сказать о том, кто тут живет. Здесь не было ничего лишнего. Почти казарменная строгость и чистота. Секретер с полумягким стулом, шифоньер, жесткая односпальная кровать. Под ногами коврик в бежевых тонах. На полках секретера книги, несколько небольших иконок, подсвечник. На широком подоконнике ваза с белыми розами, которые он подарил. Надо же, всё еще свежие!

Над кроватью в рамках несколько фотографий: молодой полковник в белом кителе с девочкой на руках, Наташа-первоклассница с цветами и старенькая, пожелтевшая карточка… Именно она привлекла внимание Сергея. У бетонного забора с колючей проволокой среди высоких пыльных лопухов стояла трехлетняя испуганная девчушка в скромном светлом платьице, из-под которого выглядывали смешные панталончики. Взгляд у девочки был таким, что Сергею захотелось взять ее на руки, прижать, успокоить. Маленький одинокий детеныш в жестоком мире непонятных суровых взрослых. Вошла Наташа с подносом. Он встал, взял из рук поднос и поставил на секретер, бережно обнял ее:

− Никогда! Слышишь, никогда я не брошу тебя, маленькая моя девочка.

− Спасибо, Сережа, − сказала она шепотом. − Так приятно…

Сергей вышел из подъезда и снова взглянул на мальчика. Тот сидел неподвижно и смотрел прямо перед собой, но Сергей чувствовал на себе его пристальное внимание. Одет он был просто и опрятно: черные джинсы, застегнутая на все пуговицы темно-синяя фланелевая рубашка с длинным рукавом, сандалии. В его облике сквозь видимую простоту, проступала отнюдь не детская мудрость. «Интересный паренек», – отметил он про себя и подсел к нему на скамейку, ожидая вопроса, который застыл в глазах мальчика.

 − Ты Наташу любишь?

− Да.

− Если ты ее обидишь, я тебя найду и накажу.

− Не сомневаюсь.

− Простите!.. − Мальчик опустил голову. − Я не имел права так говорить.

− Ничего. Я представил себя на твоем месте. Наверное, сказал бы то же самое.

− Простите…

− Ладно. Забыто. А ты как думаешь жить?

− Точно пока не знаю. Одно мне известно − это самое главное! Я не буду жить, как все эти, − он качнул головой сторону дома. − Тут все деньги гребут. Это так пошло! Жить надо ради идеи.

− Какой?

− Правда, доброта, помощь людям, любовь…

− Ты сейчас кратко изложил основы христианства.

− Пожалуй. А вы христианин?

− Да, православный.

− Тогда я с вами! Тогда я за вас.

− Дружба? − протянул Сергей руку.

− Дружба, − пожал руку мальчик.

− Увидимся еще. − Сергей встал и зашагал со двора.

Под гулким сводом арки Сергей чуть не столкнулся с неприятным стильно одетым типом, от которого пахнуло дорогим парфюмом и свежим коньячным духом. С мятого красивого лица на него глянули умные злые глаза, но встретив спокойный взгляд Сергея, странный прохожий чуть вздрогнул и прибавил шагу. Еще раз он вздрогнул, проходя мимо сквера, где на скамейке сидел мальчик и провожал его взглядом. «Тоже мне, смотрящий», – проворчал мужчина и скрылся в подъезде.