Дочь Горгоны

– Ну ты что! – Пашка расстроенно скривился. – А как же приключения? Знаешь, что Егор нам предлагает? Послезавтра в посёлок должен прийти самый крутой охотник на чудовищ, он столько голов срубил, что Егору и не снилось! Давай хоть на него поглядим, а?

– А он нас как конкурентов не пристрелит? – Никита заволновался и тут же сам себя одёрнул. Не о том волнуется! – А… Солунай он не убьёт?

– Откуда я знаю, мы даже не знаем, чудовище Солунай или нет! – крикнул ему в ухо Пашка, когда в небо взвился очередной салют. – Но, может, удастся узнать?

Никита против воли улыбнулся. Пашка был таким… Пашкой. Сил нет.

– Хорошо! – крикнул он. – Остаёмся.

Он ничуть не пожалел об этом своём решении, тогда как идея мешать разные напитки наутро казалась не такой уж блестящей. Голова болела так, что с постели он сполз только к обеду. Пашка и вовсе сумел сесть ровно только к вечеру.

– Ничего! – оптимистично заявил он, открывая один глаз. – Завтра будем бодрячком и как раз поедем на охотника этого поглядеть!

Никита молча согласился. Да, трястись в автобусе несколько часов до города сейчас было бы смерти подобно.

На следующее утро Егор снова заехал за ними на своём уазике, и они поехали в противоположном уже знакомому им направлении.

– Куда это мы? – поинтересовался Никита.

– Охотник в другом месте меняется и уже потом продаёт местным, – неохотно пояснил Егор. – Русским редко. Мне не любит продавать, но как повезёт. Вам, наверное, не продаст ничего. Разве что шкуру медвежью или рысью. Чудовищ не ждите, это только своим.

– Ну мы и не собирались, – буркнул Никита, так и не решившись спросить, каковы у них шансы увидеть среди трофеев знакомые личики.

– Мы поглядим только, сидеть будем тихо, как мыши, – за обоих пообещал Пашка. Егор поморщился, словно совсем в это не верил, но промолчал. И попробуй угадать, зачем он вообще тащит их на эту встречу, если им там будут не рады. Странный он.

Уазик Егора остановился рядом с горнолыжной базой. Рядом стояло немало воткнутых в снег лыж и автомобилей примерно в таком же состоянии, как у Егора.

Молча гуськом Паша и Никита двинулись за своим провожатым, проникнувшись важностью момента. В большом помещении, куда они прошли после недолгого блуждания по коридорам, уже вовсю шли торги. На составленных вместе четырёх столах лежали какие-то головы, шкуры, кости. Хорошо разглядеть мешали спины людей, которые собрались вокруг.

Какой-то оборванец, весь укутанный яркими ленточками и с головным убором, похожим на двух дохлых зайцев, застывших в драке, что-то отрывисто произнёс на незнакомом Никите языке и указал на дверь. Егор ответил ему на том же языке и добавил по-русски:

– Кого хочу, того и привожу. Я тоже хранитель, между прочим. Такой же, как ты.

Подчиняясь его знаку, Никита и Пашка наконец протиснулись к столу и принялись разглядывать трофеи. Первым делом Никита убедился, что женских голов и рук на столах нет, и успокоился. Теперь можно было смотреть внимательно. Ему показалось, что он не ошибся, когда белёсые перья в берёзовых туесках показались знакомыми, рядом стояли туески с такими же белёсыми чешуйками, а вот дальше…

– Смотри! – Он дёрнул Пашку за руку. – Это череп той твари, что чуть меня не сожрала!

Пашка посмотрел за его рукой и ахнул.

– Это не птица, а крокодил! – вскрикнул он негромко. Впрочем, достаточно, чтобы на них начали оборачиваться.

– Амыр, Егор опять туристов привёл! – крикнул какой-то бородатый мужик. – Да ещё и пацанов совсем.

– Амыру тоже деньги нужны, а что от вас он получит! – ответил Егор. – Он там у себя разводит чудовищ, а кормить их чем, пока в возраст не войдут, а? Когда ты уже им головы порубишь, чтобы люди могли не бояться, а, Амыр?

Никита во все глаза уставился на человека, который возвышался над многими присутствующими, а к ним сейчас стоял боком. Но вот охотник за головами, привёзший все эти трофеи на лыжную базу, повернулся лицом, и Никита ахнул.

– Александр Николаевич! – пробормотал он себе под нос. Впрочем, недостаточно тихо.

Бородач вскинул густые брови, потом в его глазах промелькнуло узнавание.

– Пусть остаются, – произнёс он негромко, и все затихли. – Но это последний раз, Егор. Хранители не приводят убийц в заповедник.

– Боитесь конкуренции просто, – сплюнул Егор и ухватился за туесок с чешуёй. – Сколько?

Начался торг. В большинстве своём торговались на местном, Никита и Паша ничего не понимали, только и шатались вокруг, щупая когти рыси или шкуру медведя.

– Откуда ты его знаешь? – шепнул Паша, когда они отодвинулись достаточно далеко от охотника.

– Это тот самый человек, что был с Солунай в лесу, – так же шёпотом ответил Никита. – Она сказала, что он директор приюта. И он подстрелил этих динозавров. Они вроде как на живца их ловили. На меня.

– Ого! – присвистнул Пашка. – Слушай, я не утверждаю, что твоя Солунай чудовище, я её не видел. Но если это вдруг так… ей не опасно жить рядом с охотником за чудовищами? И Вассе? Или Егор прав и они просто растут там на убой?

– Я… я сейчас спрошу! – Никита сам поразился своей смелости, но теперь сдавать назад было поздно. Не под восхищённым взглядом Пашки.