Дочь хаоса

И вот Эмброуз наконец вышел в свет. С ним был какой-то странный парень. Светловолосый, в черном костюме с высоким воротником, почти как у священников.

– Не знаю, знаком ли ты с моим бойфрендом Люком, – сказал Эмброуз. – Люк, это Харви. Сабринин бывший.

Гриндейл – городок маленький. И парни обычно не заявляют в открытую, что у них есть бойфренды.

– Рад познакомиться, Люк, – неловко произнес Харви, изо всех сил стараясь показать, что говорит серьезно.

Ответной реакции он не встретил. Обычно Эмброуз улыбался, хоть и не слишком искренне. А сейчас и не думал. Лицо бойфренда было и того хуже. Блеклые глаза взирали на Харви, словно на букашку. По одному этому взгляду Харви догадался, что Люк наверняка колдун.

– Выбрался погулять? – Губы Эмброуза изогнулись. – Ну-ну, желаю удачи. Попытайся найти девчонку столь же необыкновенную, как та, которую ты бросил.

– Это несправедливо, – выдавил Харви.

Он вспомнил, как однажды появился на пороге у Спеллманов в шахтерской спецовке и выслушал наставления Эмброуза о том, что одежда определяет будущее. Эмброуз всегда как будто ждал, что рано или поздно Сабрина поставит крест на Харви и двинется к лучшему будущему.

– Жизнь вообще штука несправедливая, – пожал плечами Эмброуз. – Ты довел мою сестренку до слез. Теперь она сидит дома в одиночестве, а ты пришел в кино. Можно подумать, какая-нибудь обычная девчонка способна занять место Сабрины.

Сабрина плачет? От этой мысли Харви похолодел. Однажды, лет в восемь, она упала на детской площадке. Поцарапалась до крови. Харви отвел ее в кабинет к медсестре, и там она лишь улыбалась и терпеливо ждала, пока тетушки придут и заберут ее. Харви плакал, а она нет.

Окутавший их пузырь холодного молчания в шумной толпе лопнул с появлением Ника. Он вразвалочку подошел к Харви.

– Коктейль замечательный, – объявил он. – И вкус у него синий.

Эмброуз разинул рот.

Ник заметил его и помахал большим стаканом:

– А, Эмброуз! Тоже пришел посмотреть кино?

Тот вскинул обе руки, и на его пальцах сверкнули бесчисленные кольца. Харви никогда еще не видел Эмброуза таким растерянным.

– Я Ник Скрэтч, – вежливо подсказал ему Ник.

– Да, я помню, – буркнул Эмброуз.

Ник улыбнулся ему и вернулся к коктейлю.

Шок на лице Эмброуза сменился восхищением.

– Харви Кинкл, – торжественно произнес он, – неужели в тебе есть неотразимая харизма, которой я до сих пор не замечал?

– Гм… – выдавил Харви. – Вряд ли. Ник, объясни ему, пожалуйста…

Ник кивнул:

– Мы тренируемся в свиданиях.

На лицо Эмброуза вернулась привычная улыбка, широкая и сияющая.

– А что произойдет после тренировки? Ты в этом реально хорош?

Харви бросил на Ника укоризненный взгляд.

– Не умеешь ты объяснять.

– Никак не возьму в толк, что у вас тут происходит, – признался Эмброуз. – Харви, может, попробуешь объяснить сам?

Харви пару раз зажмурился, надеясь, что, когда он в следующий раз откроет глаза, эта ситуация сама собой рассосется.

Нет, не рассосалась.

– Ну… – заговорил он. – Ник хотел пригласить кое-кого на свидание, но не знал, как это делается у людей. И вообще… Я по вечерам допоздна смотрю телевизор.

– Я тоже, – поддержал Эмброуз.

– Например, документальные фильмы о путешествиях и о природе.

– Не, я-то совсем другое, – хмыкнул Эмброуз. – Продолжай.

Когда Харви был дома один, а отец засиживался в баре, только телевизор и скрашивал ему одиночество.

– Однажды я видел фильм о дельфинах. Они, когда ухаживают, похлопывают друг друга хвостами. Но люди тоже иногда похлопывают их: мол, привет, дельфинчик, рад тебя видеть. А дельфины думают: «Ого, он мне строит глазки! Неожиданно, да, но жизнь полна разных красок». И в ответ хлопают человека хвостом, а тот кричит: «Ой, не надо, спину мне сломаешь!» У людей и у дельфинов разные способы ухаживания.

– Ты что-нибудь понял? – спросил Эмброуз у Ника сценическим шепотом.

– Дело житейское, – ухмыльнулся Ник.

Эмброуз окинул Харви удивленным взглядом. Получилось немного обидно.

– Он ведь не зачарован?

– Обычно я предпочитаю не вмешиваться в человеческий разум, – сказал Ник. – А еще я понятия не имею, какие чары надо наложить на человека, чтобы он назвал меня дельфином. Что это вообще такое – дельфин?

Этот разговор нравился Харви все меньше и меньше.

– Вот что я хочу сказать. У Сабрины с Ником трудности взаимопонимания, потому что хотя она и… гм… наполовину дельфин… она до сих пор ни с кем не кокетничала по-дельфиньи.

Харви окинул взглядом собеседников. Эмброуз и Ник улыбались, но не по-доброму, а насмешливо. Люк взирал на Харви, как на особо бестолковую букашку.

– О дельфине – это метафора, – заключил Харви.

– А, так это все о Сабрине, – догадался Эмброуз.

– Да, – ответил Харви. – Разве неясно?

Эмброуз протянул руку.

– Люк, попкорн!

Бойфренд протянул Эмброузу свою коробку с попкорном. Эмброуз зачерпнул горсть и, все еще ухмыляясь, стал кидать кукурузинки в рот. Он рассматривал Ника и Харви, как будто те были его главным развлечением на сегодняшний вечер.

Ник перевел взгляд с Эмброуза на попкорн, потом на бойфренда. Его глаза прищурились, зубы оскалились, словно в рыке.

– Ник! – ужаснулся Харви. – Можно тебя на пару слов?