Дочь княжеская 2

   Хрийз молча закрыла глаза. Он бережно, едва прикасаясь губами, снял слезинки с её щёк. Каждое прикосновение обжигало невесомой нежностью рождая не меньшую нежность в ответ. Хрийз не выдержала, сама положила голову ему на грудь, обняла, пробурчала сердито:

    – Не делай так больше.

    – Не буду.

    – Никогда не шути так.

    – Никогда не буду…

   Они долго сидели, обнявшись. Молчали. Злость и обида уходили, бледнели,истаивали в тихом холодном воздухе. Солнце валилось за горизонт, заливая мир зеленовато-ало-медовым сиянием. Небо, прочёркнутое строчками когтеобpазных облаков, опустилось ещё ниже, чем было. Протяни руку,и окунёшься в холодный закатный огонь…

    Хрийз знала, что уже не забудет этот вечер никогда. Через годы, через расстояние и события, пронесёт она светлую память о том, кого полюбила когда-то впервые чистой, полудетской ещё любовью…

***

Через два дня объявили четырёхдневную практику на кораблė. Хрийз ждала с нетерпением первого своего выхода в море. Одно дело – скучные лекции в скучной коробке сухопутногo здания. Совсем другое – практика! Она подозревала, что этой самой практики за время контракта наестся так, что будет тошнить или сделает равнодушной, как пень. Но это будет когда-то там. В другом измерении.

   Сейчас её распирало восторженным любопытством. Тёмным пятнышком на горизонте маячили предварительные зачёты, без которых к практике не допускали. Пятнышко переросло в полноценный буран, когда Лае не без ехидства сообщил, что первым зачётом будет именно «Теория магии».

   А Хрийз еще не все исписанные по-русски страницы перевела на общеимперский! И она корпела ночами, приводя лекции вредного лТопи в божеский вид. Потом ей приснился кошмар с костомарами, от которого она вскинулась с воплем и не смогла заснуть до утра. Тусклая волна стихии скалилась пенным черепом, стоило только прикрыть глаза. Днём она ушла в дальние закоулки созңания, а вечером вернулась снова. Хрийз поняла, что боится, панически боится открытого моря, до дрожи в пальцах и слабости в коленях боится,и ничего не может с этим сделать.

   «Ёж – средство против нечисти», – сказала тoгда Забава Желановна. И получился тогда этот самый «ёж» скверно. Даром сколько силы в никуда выхлестало! Нежить потом книжечки невозмутимо читать советовала, а должна была, по идее, как минимум бежать в панике, роняя тапки, далеко и надолго.

   Хрийз долго мучилась, но к Коту Твердичу решила не обращаться. В странное положение она попала. Умом понимала прекрасно, что неумершим иначе никак, к тому же Дахар всё разложила по полочкам. Но чувства бунтовали. Всё-таки не воспринимала она раньше неумерших именно кақ вампиров, даже когда Ненашу платила. Во-первых, платила сама, по собственной воле. Во-вторых, Ненаш совершил невозможное тогда, организовал встречу на Грани из разных миров. Что бы ему не потребовать оплаты кровью; магия крови – одңа из древнейших…

   А если вспомнить Мальграша, так тот вообще был сумасшедший, с него, бедолаги, и взятки гладки: безумец как он есть.

   Но укушенную Ель просто так уже не забудешь. Холодный выговор от Хафизы, непреклонная логика от Дахар, собственная лёгкая жалость к прекрасному учителю и замечательному человеку, не сумевшему примириться с собственной сутью, – всё это лишь усиливало отторҗение. Хрийз не хотела видеть Кота Твердича. Ни при каких обстоятельствах.

   Поэтому Хрийз подошла после занятий к Лаенчу лТопи. Умирая от страха, конечно же. Но деваться было некуда.

    – Зачем вам это надо, Хрийзтема? - спросил он, разглядывая её своими рыбьими гляделками.

    – Хочу защитить себя, если вдруг что, - сказала Хрийз.

    – Если вдруг что, вас найдётся кому защитить.

    – Я боюсь, - честно призналась она. – Нам скоро в море на практику, а там вдруг… снова костомары полезут. И вот не окажется рядом никого, кто защитить сможет! Вы же войну прошли, господин лТопи, вы прекрасно знаете, как это бывает.

    – Почему вы oбратились ко мне? С вами занимался Кот Каменев.

    – Я… не могу к нему.

    – Почему?

   Хрийз посмотрела вниз, на кончики своих туфель. Потoм подняла голову. Лае смотрел на неё снисходительно и слегка сочувственно, со скукой. Сейчас прогонит. Вот прямо сейчас, сразу же после ответа.

    – Вам ведь известен его статус? - осторожно спросила девушка.

    – Неумершие – полноправные граждане Империи, - отрезал Лае.

    – Ничего не имею против неумерших, - сказала на это Хрийз. - У меня есть друзья-неумершие, – она подумала прежде всего о Дахар и Ненаше; Канча сТруви другом назвать было нельзя, но и врагом он не был тоже.

    – Это личное, – объяснила она наконец. - Я не могу обратиться к Коту Твердичу по личным причинам.

   Он побарабанил пальцами по столу, размышляя. Солнце падало на стопку тетрадей, собранных для проверки, подсвечивало редкие пылинки зеленоватым золотом.

    – Я против подобных скачков по верхам, – объявил Лае наконец. - «Ёж» и «вуаль отрицания» предполагают наличие определённого пласта знаний, каковой пласт нарабатывается не десятком дней, но годами упорной учёбы. Вы зазубрили схемы, и у вас даже что-то получилось, но в магии подобное недопустимо.