Дочь княжеская. Книга 1

Позже Хрийз узнает, что старый город был разрушен войной до основания. После победного парада предстояло всё восстанавливать буквально с нуля, поднимать из пепелища. Тогда-то и был принят генеральный план развития города, которого придерживались до сих пор: Сосновая Бухта строилась строго по принятой после победы схеме. В индивидуальных владениях каждый мог делать, — и делал, — что хотел, но общая концепция оставалась неизменной. Облик города представлял собою единое целое в пространстве и времени.

А у причалов и на рейде перед выходом из бухты стояли боевые корабли островных моревичей. С такого расстояния они казались лёгкими игрушечками. Да уж, хороши 'игрушечки'. Забава милая, с клыками в виде ракет и пушек. Интересно, а подводные лодки у островных есть? Или не додумались, потому что сами могут безо всяких лодок по дну ползать? А вертолёты с истребителями? Вообще в этом мире есть самолёты или их нет? Кажется, ничего летающего в небе не замечалось за всё это время. Но мало ли. Может, над городом бесполётная зона…

Узкая дорожка шла вверх, петляя по уступам. Когда-то давно здесь шли бои, а теперь росла полынь, стелясь по склонам серебристым ковром. Под крупным валуном торчал из земли хвостовик снаряда, оставленный ради памяти и в назидание. Кто-то погиб здесь, не дожив пару дней до победы…

Выбравшись наверх, Хрийз долго шла вдоль высокой стены из нездешнего камня цвета свежепролитой крови. От каменной кладки несмотря на полуденный зной тянуло неприятным промозглым холодом. Но дорожка прижималась к стене, пролегая по самому краю обрыва. Дух захватывало при взгляде вниз: неужели только что поднялась оттуда, из пропасти, поистине бездонной? Деревья, конечная трамвайная станция, дома, — всё казалось с такой высоты очень маленьким. Сорвёшься, ведь костей не соберут. Дорожка не была совсем уж узкой, со встречным человеком, буде попадётся такой, вполне свободно можно было разойтись. Но полное отсутствие перил, ограничительных столбиков и прочего в том же духе напрягало.

Хрийз вздохнула спокойно, когда дорожка вывела к большой поляне перед воротами крепости. Сейчас ворота были распахнуты. Огромные, в несколько человеских ростов, они были отведены на стены и казались распахнутыми крыльями чудовищного насекомого. Девушка осторожно прошла в арку. Показалось, или солнечный свет слегка померк, словно его источник припорошило невидимой пылью?

Вчера здесь наверняка было не протолкнуться от народа. Официальные мероприятия, экскурсионные лекции… Сегодня день был тих, спокоен и ясен. Ветер лениво шевелил волосы, обдавая полынным, настоянным на морской йодированной соли запахом.

Когда-то Алая Цитадель была неприступной крепостью. Нынче от неё мало что осталось. Часть стены, обращённая к городу и большая центральная площадь, на которой стоял мемориальный комплекс. Стена, выходившая к морю, отсутствовала. Отсутствовали все внутренние постройки. Просто площадь, ровное место, выложенное плитами всё из того же диковинного алого камня.

Хрийз подошла к мемориалу. Никаких скульптур, как на Площади Девяти. Несколько широких нетолстых стен, стоявших полукругом одна за другой перед площадкой с Вечным Огнём. Огонь трепетал на ветру неугасимым синим пламенем. Перед ним бежали вдавленные в гранит золотые буквы: никто не забыт. Ничто не забыто. А на стенах мелким шрифтом шли имена. Одно за другим, одно за другим. Имена тех, кто погиб здесь. В бою или был замучен раньше. В Алую Цитадель привозили пленников и умерщвляли их жестокими способами. Отнятая таким мерзким, подлым образом сила питала Опору, магический портал в один из миров Третерумка. Имена принявших мучительную смерть сплетались в плотную вязь наравне с именами погибших в последнем бою освободителей. Десятки, сотни, тысячи, сотни тысяч имён. И даты.

Никогда не простим.

Никогда не забудем.

Хрийз вдруг услышала за спиной слитные тяжёлые шаги. Испугалась ни с того ни с сего, метнулась зайчонком за стены с именами, спряталась между ними. Стала осторожно смотреть.

К огню подошли островные моревичи. В белой парадной форме. Пятеро, и среди них, — сердце тут же прокололо острой иголочкой страха, — тот самый. Он единственный принёс собой огромный букет нездешних прозрачных цветов. Возложил их на постамент перед огнём. Сам опустился на одно колено, снял фуражку, долго стоял так, отдавая дань памяти погибшим здесь. Его спутники почтительно ждали рядом.

Хрийз боялась дышать. Выдаст себя неосторожным движением, и хоть топись. Он же ни за что не поверит, что она здесь случайно! Принесли же его черти сюда именно сейчас!

Пользуясь случаем, девушка начала тщательно рассматривать свою так называемую судьбу.