Дочь княжеская. Книга 3

В войну не верилось. Совсем. Да, где-то там сражаются и погибают люди, но здесь льют оранжевый свет уличные фонари, скрипит под ногами свежевыпавший снег, застыли в ледяной неподвижности деревья, усыпанные снегом, и воздух пахнет свежей сдобой, соленым холодом и почему-то апельсинами. Зимняя сказка.

На одной из лавочек сидели двое… Чудные, замерзнуть же по такой погоде легко. Хрийз хотела окликнуть или, еще лучше, кинуть снежок. Уже сгребла в руку холодный шарик, подышала на него, укатала… И передумала.

На лавочке сидели Ель и Кот Твердич. Сидели не вместе, не в обнимку, молчали, смотрели в разные стороны. Девушка узнала обоих по ауре — синей, с переливами, ауре начинающего мага жизни и лесному солнечному свету, скрывающему серый тусклый стержень проводника стихии Смерти. Хрийз тихонько отступила назад. Незачем им мешать. Пусть… Вот, Кот Твердич не уходит же, хотя мог бы. Может быть, у них как-то наладится все. Хрийз очень надеялась на это.

Сверху с радостным воплем свалился Яшка. Девушка подставила ему руку, досадуя, что негодный птиц выбрал самый неподходящий момент. Но не ругать же его! Яшка что-то бурчал, терся головой о плечо, умильно заглядывал хозяйке в лицо оранжевым глазом.

— Эх, ты, дуралей, — привычно сказала ему Хрийз, ласково касаясь жесткий перьев на спинке.

Пошел снег. Вначале тонкий и слабый, затем — все плотнее, сильнее. Скоро на город упадет полноценная метель, с воем, порывами ветра и нулевой видимостью. Хрийз вздохнула. Как всегда в середине зимы кажется, что снег и мороз пришли навечно, и весна не придет уже никогда. Девушка взглянула на лавочку.

Там никого не было.

ГЛАВА 3

— Скажите мне на милость, ваша светлость, — тихим, терпеливым голосом говорил доктор сТруви, — почему вас потянуло на подвиги именно тогда, когда старый, уставший, гнилой мертвец прилег в родную яму немного отдохнуть от трудов праведных?

— Вы не гнилой, — упрямо возразила она. — И не мертвец!

— Вы лучше меня знаете, кто я такой? — язвительно поинтересовались у нее.

— Знаю, — кивнула Хрийз, решив стоять на своем до конца. — Вы мыслите, значит, живете. Вы живете, значит, вы не мертвец. И гнилью от вас не пахнет. И вообще. Мало ли что там аль-нданна Весна сказала! Она вас не любит.

— Еще бы она меня любила! — коротко посмеялся сТруви. — А вы, ваша светлость? Любите?

— Вы первым меня магии учили, помните? — тихо спросила Хрийз, и, не дождавшись ответа, добавила:- Люблю. Как учителя. Как старшего друга.

— Дожили, — качая головой, сказал неумерший. — Меня любят. И кто?

Хрийз упрямо молчала, рассматривая собственные пальцы на руках.

— Ваша младшая ничем не лучше, — с досадой добавил он. — Тоже, видите ли, любит.

— Пельчар же живет с Ненашем, — не согласилась Хрийз. — Даже замужем, официально.

— Пельчар — маг Земли, эта стихия родственна нам, — отрезал доктор. — А Жизнь и Смерть даже дальше друг от друга, чем Свет и Тьма.

— Противоположности сходятся, — тихо сказала Хрийз, не поднимая головы.

— О да, — тоже тихо сказал сТруви. — Сходятся! Вы хоть сами поняли, что сотворили, пытаясь помочь неумершей в процессе метаморфоза?

— С ней все в порядке? — быстро спросила Хрийз.

— А с вами? — язвительно поинтересовался сТруви и прикрикнул:- Рассказывайте!

Хрийз поерзала на стуле. Как на электрическом сидишь в ожидании казни,

честное слово! Врачебный кабинет — личный кабинет самого сТруви, — полон стеклянных шкафчиков, на столе какие-то приборы, явно магического толка. Все аккуратно и стерильно, пахнет лекарствами, невыносимая мертвая аура доброго доктора давит на мозги, — рабочий момент. Хрийз принципиально не хотела пользоваться «вуалью» — во-первых, неумершим неприятно, во-вторых, самой привыкать надо, раз работаешь с вампирами. Но, кажется, привыкнуть к старому Канчу просто невозможно. Не тот случай.

Девушка осторожно рассказала, что сделала. В чем увидела проблему. Как решила ее. Доктор кивал, слушал, Хрийз приободрилась. Если сразу не начал ругаться, то, может быть, даже похвалит. За ум и находчивость!

— И куда вы это все дели? — спросил он. — Все, что вытянули из Званы?

— А вот, — Хрийз порылась в кармане и достала связанную за позапрошлую ночь звезду. — Вот. Вот это ей обратно отдать надо и… Что с вами? — растерянно спросила она.

сТруви резко встал и отошел к окну. И уже оттуда сказал, качая головой:

— Стихийное бедствие! Хватило же ума… и дерзости… и дури.

Злость плеснула в щеки жаром. Хрийз прикусила губу до крови, стараясь сдержаться и не наорать на старшего. Наорать очень хотелось: да объясните же вместе того, чтобы снова ругать! Как всегда, ничего не объясняют никогда. Зато по кочкам нести — всегда готовы.

— Дахар, — негромко произнес сТруви. — Приди.

Дахар вышла из стены, очень эффектно. Портал она организовала настолько аккуратно и чисто, что со стороны показалось, будто действительно вышла прямиком из стены. Дахар увидела вязание, и отшатнулась, даже назад шагнула, зашипела сквозь клыки, не сдержавшись. Ее аура заколебалась, утрачивая на мгновение маскировку, неприятное зрелище.