Дочь княжеская. Книга 4 (СИ)

— Откуда же вы возьмёте тело? — растерялась Хрийз.

Она ждала потоков уничтожающей магии, физического нападения… да даже простое «сдохни» прозвучало бы в тему и к месту! Но ей предложили стать человеком.

Снова.

— Неважно, откуда, — усмехнулся Рахсим. — Важно, что я — могу.

— И в чём подвох? — подозрительно спросила Хрийз.

— Никакого подвоха, моя дорогая, — широко улыбнулся он. — Никакого… абсолютно. Исключительно из уважения к вашей сиятельной семье, — его лицо дёрнулось, всё же не сумел спрятать истинные свои чувства.

Рахсим ненавидел Сирень-Каменногорских, поняла Хрийз. Ненавидел искренне и от души. Было за что. И его заискивающая вежливость на самом деле была маской. Вот только — маской для чего?

Карина! Хрийз стремительно обернулась и увидела, что Карина лежит без чувств: сползла по стеночке там, где стояла, и над нею клубится чёрное облако чужой недоброй магии, клубится, опускается, отдёргивается, снова падает и снова не может окутать полностью. А мешает — всего одна-единственная полоска-браслет из связанных узелков, намотанная на запястье…

«Даже в призрачном теле я всё еще маг Жизни», — поняла Хрийз.

— Отпустите её! — крикнула она, и почувствовала, как вместе с криком рвануло от неё Светом, залившим весь кабинет так называемого доктора от потолка до пола.

— Вам не нравится это тело? — скорбно вопросил Рахсим, продолжая валять идиота, но глаза его теперь смотрели пристально, цепко.

Два смертоносных дула, а не глаза…

— Это не тело, — отрезала Хрийз.

— Ну да, не тело, а я — тринадцатилетняя балерина, — покивал тот, кладя подбородок на сцепленные пальцы.

И тут же, не меняя позы и тона, скомандовал:

— Олег.

Голос прокатился по кабинету с угрожающим гулом близкого обвала. Из стены медленно выступил Олег… Не такой уже самоуверенный, как той ночью, когда Хрийз разговаривала с ним. Будь он человеком, решила бы, что просидел в яме не меньше недели. Потрёпанный, осунувшийся, с мрачным огоньком в угрюмых глазах.

— Кто это? — кивок на Хрийз. — Это не сучка-княжна из Сосновой Бухты! Кто?

Хрийз онемела от ужаса. Олег не выглядел рабом, преданно заглядывающим в рот своему господину. Он выглядел… пленником. Не слишком-то счастливым, и уж, конечно, не той жуткой силой, которой пришлось противостоять всего пару ночей назад…

— Хрийзтема Младшая, — хмуро ответил Олег. — Младшая дочь-бастард князя Сиреневого Берега…

Рахсим расхохотался. До слёз. Хлопал ладонями — по столу, по своим бёдрам и смеялся, смеялся весёлым, почти детским смехом. Как малыш, которому внезапно подарили воздушный шарик.

— Не думал, что старый перец Бранис сможет породить ещё одно дитя! Удивил, так уж удивил.

— Это вы сожрали моих старших сестёр? — резко спросила Хрийзтема. — В Алой Цитадели. Вы?!

Рахсим прижал ладонь к сердцу и отвесил издевательский поклон. Улыбка распирала его самодовольную рожу, и хотелось дёрнуть из ножен верный клинок — а он был здесь, на бедре, подарок за отвагу и мужество, боевой нож, заговорённый лучшим оружейником Третьего мира, — дёрнуть и подправить эту мерзкую улыбочку до самых ушей, и чтобы оттуда, из разреза, хлынула, булькая, чёрная кровь.

— Олег… — начала было Хрийз, и умолкла, не в силах продолжить.

Что здесь происходило, ясно было даже пню. Неумерший как-то умудрился угодить в лапы Рахсима, и был теперь полностью в его власти.

— Ответь.

Олег вздрогнул, словно его огрели плетью, и сказал ровно, разглядывая пальцы на собственных руках:

— Я проиграл ему, — кивок в сторону врага, — личный поединок.

— Давно? — не удержалась от сочувствия Хрийз.

— Давно, — кивнул Олег, не поднимая головы.

— Ты — мой, — сказал Рахсим, понижая голос, и слова его заполнили магическим флёром тёмной энергии всю комнату. — Повтори!

— Я… — Олег сделал над собой усилие, и вместо подтверждения «я — ваш», как того требовала установленная над ним злая зависимость, прошептал, с трудом выталкивая из себя каждое слово: — Я… поднимаю… свою… Тень…

— Что ты там бормочешь, мертвец? — резко спросил Рахсим.

— Тень моя — приди! — крикнул Олег, уже не скрываясь, и глаза его вспыхнули мрачным адовым огнём.

За его спиной словно бы вскипели чёрные крылья. Сверкнули белым клыки, — Хрийз поневоле поёжилась, зачесалось, зазудело запястье, познавшее когда-то остроту подобных зубов. И ведь давно пора бы уже было привыкнуть к особенностям анатомии неумерших, но каждый раз был, как первый, — страшно до липкого пота по спине. Да, призрачного пота, но страх-то совершенно точно призрачным назвать было нельзя. Какое страх, ужас, самый натуральный, смертельный. На миг показалось, будто Олег вопьётся в горло именно ей, даром, что в Хрийз сейчас не было ни капли настоящей крови. Но неумерший кинулся на Рахсима!