Дочь княжеская. Книга 4

Она цеплялась за человеческое восприятие везде, где могла. Так ей было спокойнее. Может быть, поступать подобным образом было неправильно. Как отреагируешь на враждебную ауру заранее, если не будешь держать под контролем пространство за пределами собственной комнаты? Но Хрийз, во-первых, доверяла Лилар. А во-вторых, боялась она расширять свои возможности. Сама не знала почему. Но боялась.

Мила, пригревшись под боком, уснула на старухином желании стать дворянкой столбовою. Хрийз тщательно укутала её с головой одеялом. Неумершим не нужен свет во время сна, им вообще положено в земле спать, с головой в ту землю закопавшись. Так они получали дополнительную силу от родных стихий — Земли и Смерти. Тот факт, что Мила повадилась спать в постели княжны, говорил лишь об одном: здесь хватало Смерти. В постели мага Жизни хватало Смерти.

Звучало дико.

Но не могла же Мила поглощать стихию Жизни, в конце концов! Скорее всего, она питалась некрозом, испятнавшим душу Хрийз — всё-таки четыре года в коме, возврат из-за Гранда еще с бесплатным пассажиром на загривке в лице Рахсима. Так девушка думала тогда.

Даррегаш Рахсим очень сильно тревожил её.

Он был где-то в мире, где-то не так уж и далеко, но где, где, где… Эту тварь следовало найти и обезвредить. Уничтожить! Гнев жёг пальцы при одном звуке поганого имени, даже мысленном. Сама бы его удавила, вот честное слово! В пальцах дрожало точное знание, как именно следует давить таких поганцев. Не столько физической силой, сколько магией.

И снова кольнуло что-то сознание, какое-то важное понимание. Кольнуло и ушло, оставшись непроявленным.

«Я чего-то не знаю», — думала Хрийз, глядя, как уходит из окна алый Рожок, а на скалы начинает наползать рассветное сияние.

Восток был за стеной, из окна утреннее солнце не увидишь, окно выходило на тёплую сторону, на юго-запад. Но склон впереди и слева принимал на себя солнечный свет, и он спускался с вершины подобно лавине. Красиво…

«Я чего-то не знаю», — думала Хрийз, балансируя на грани сна и яви. — «Я не понимаю. Я что-то упускаю. Но что?»

Рядом на тумбочке стояла ваза с цветами, оранжевыми прозрачными колокольчиками-стекляниками. Цветы принёс сЧай, и Хрийз помнила его чуть смущённую улыбку, когда он устраивал растения в керамическую плошку с землёй. Здесь редко дарили сорванные цветы, это считалось дурным тоном. Или детством. Хрийз вспомнила Гральнча, который полез за цветком на скалу, сорвался и притворился мёртвым. Дуралей. Где он теперь, жив ли…

Хрийз чувствовала себя перед ним немного виноватой. Не Гральнч оказался тем, кого ждут, несмотря ни на что и вопреки всему. Но ведь это с самого начала было ясно. Всем, кроме них двоих. Понадобились война и смерть, чтобы обнажить неприятную правду. По крайней мере, для Хрийз…

Рассвет Хрийз безбожно проспала. Выползла из постели, когда пришла с завтраком Лилар. Лилар настороженно косилась на второе одеяло, которое Хрийз завела нарочно для Милы. Ледяные объятия мёртвой девочки еще можно было терпеть, рассказывая очередную бабушкину сказку, но не всё же время. Притом, неумершие во сне очень уязвимы, для того и закапываются в землю перед сном. Там, в их родной стихии, попробуй достань. Достать-то можно, были бы желание и силы, но такой ценой, что лучше всё же не трогать.

А уж какие они злые и голодные, когда просыпаются!

Миле крови своей было не жаль, да и пила она очень мало и аккуратно, но блин! Постоянно чувствовать у себя под боком… вот это… и нервно ждать, когда оно очнётся и захочет кушать…

Не то, чтобы Хрийз прямо боялась (а любой другой житель Третьего мира на её месте поседел бы от ужаса при одной только мысли о том, как это, спать в одной постели с вампиром!) и не то, чтобы испытывала такую уж сильную неприязнь. Просто было — не по себе. И отдельное одеяло для маленькой гостьи проблему решало. Не совсем, но всё-таки решало.

Бедную девочку, не сумевшую вовремя повзрослеть, было жаль, но кроме жалости, появилось что-то ещё. Назвать это чувство любовью было бы сложно. Слишком громко. Ответственность, пожалуй. Как у старшей сестры — перед младшей.

— Не бойтесь, Лилар, — сказала Хрийз, с удовольствием беря в озябшие ладони горячую кружку со счейгом. — Мила не опасна…

Лилар качнула головой, но промолчала. Хрийз почувствовала упрямое несогласие женщины, и рассердилась: как она не понимает! Не понимает, не верит, не хочет принимать! Так, сосчитать до десяти… «Да что со мной такое, — удивлялась девушка сама себе. — Прямо психическая какая-то стала, всё меня бесит!»

— Я ей обязана, — сказала Хрийз наконец. — Мне нужно отдать этот долг…

— Я понимаю, — сказала Лилар. — Но всё это зашло как-то слишком уж далеко… Не вышло бы беды!

— Какой беды? — спросила Хрийз.

— Это ведь не просто милая девочка, ваша светлость. Проводник стихии Смерти, одна из старейших неумерших мира. Она… Небо проклятых, представьте себе ребёнка с большой коробкой, активированного по стихии смерти динамита в руках! Представили? А теперь представьте себе сумасшедшего ребёнка с большой коробкой, активированного по стихии смерти динамита в руках!