Дочь Люцифера

Через полчаса после того, как мы высадили Бандита дома, мы съехали с шоссе. Знак «Посторонним вход воспрещен» стоял прямо перед поворотом дороги, который поворачивал и открывал вид на эту захудалую стоянку у черта на куличках. Разбросанные повсюду обломки мусора сделали бы его похожим на любой другой заброшенный участок, который вы найдете, если бы хвойные деревья не возвышались над самодельным зданием, скрывая его от нежелательных глаз. Это выглядело как отличное место для фильма ужасов. Перед покосившимся навесом, сделанным из фанеры, был небольшой участок утрамбованной земли, который в настоящее время используется как парковка для нескольких машин, припаркованных снаружи. Нарисованные из баллончика линии отмечали места, где должны были парковаться машины, хотя, похоже, водители не обращали на это никакого внимания. Слегка изогнутые заросли ежевики и примятая трава были единственным признаком того, что рядом с ведущим сюда шоссе существовала дорога без опознавательных знаков. Просто в этом было что-то слишком удобное, и это не устраивало меня.

Я вдруг почувствовала, что мы вот-вот окажемся в центре какого-то темного дерьма.

— Где мы? — Спросила я, когда мы вышли из машины. С верхней части покосившейся двери свисала перевернутая пентаграмма — единственное указание на то, что могло ожидать меня внутри.

— Я подумал, что мог бы взять тебя с собой на небольшую экскурсию. Отвлечь тебя от всей тяжести прошедшей недели, — ответил он без колебаний. Я запнулась на полушаге, споткнувшись о камень, потому что была слишком занята, глядя на него. Мои руки взмахнули, когда я начала падать на землю, но Ларан поймал меня за локоть. Быстро. Твердо. Он оттащил меня назад, чтобы я не упала лицом вниз или сквозь неровную дверь.

— Это странно тактично для демона. А для Всадника Войны, не меньше, — пробормотала я. Ларан подошел ближе и наклонился, его губы коснулись моей челюсти.

— Разве ты не слышала поговорку: в похоти и войне все средства хороши? — Прошептал он. Я вздрогнула от прикосновения его губ к этому чувствительному местечку прямо под моим ухом.

— Я почти уверена, что есть поговорка о любви и войне, — сухо ответила я. Его губы коснулись моей кожи, оставляя мурашки по пути.

— Мне больше нравится моя версия, — пророкотал он. Само его поведение взывало ко мне, темное и соблазнительное. Как мотылек к пламени. Но мотылек не понимал, что может обжечься. Я была достаточно умна, чтобы знать, и часть меня хотела этого. Небольшая садистская сторона меня тянулась к этим мужчинам — ко всем мужчинам — и это не имело ничего общего ни с любовью, ни с войной.

Я тяжело сглотнула, загоняя свою внутреннюю демоницу обратно. Она собиралась втянуть меня в неприятности, если бы у нее был свой разум.

Ларан усмехнулся, когда я отошла от него, но не отпустил мой локоть. Его пальцы отвлекали, но я не жаловалась, когда он толкнул покосившуюся дверь и провел меня в помещение, которое, по сути, было дайв-баром. Для демонов.

Все взгляды обратились на нас, и я застыла.

Какого хрена он повел меня в бар для демонов у черта на куличках? С таким же успехом он мог преподнести меня им на блюдечке с голубой каемочкой и пожелать приятного аппетита.

— Что мы здесь делаем, Ларан? — Я зашипела сквозь стиснутые зубы. Я дернулась, чтобы высвободиться из его хватки, но он держал меня крепче.

— Расслабься, Руби. Они не знают, кто я. Любой, кто посмотрит на меня, просто увидит очарование мужчины-демона, с которым они не захотят связываться, и, как следствие, с тобой. — Я уставилась на него, мой взгляд медленно опустился на руку, собственнически обхватившую мою руку. Он… предъявлял на меня права. Предупреждение всем, кто думает, что им может понадобиться новая игрушка. Он давал им понять, что меня нет на рынке.

Я прерывисто вздохнула, когда он повел нас дальше в бар. Меня окутал аромат дыма и цитрусовых, и мои мышцы мгновенно расслабились. Я глубоко вдохнула, самый мягкий вздох сорвался с моих губ, когда напряжение полностью спало.

— Чувствуешь себя лучше? — Спросил Ларан. Его губы изогнулись в веселой ухмылке.

— Немного, — ответила я сквозь дымку, которая начала сгущаться. Уголки моего зрения смягчились, но мир никогда не казался таким ярким. Так… заманчиво. Моя внутренняя искусительница улыбнулась переполненному бару, когда я отошла от Ларана и протиснулась между двумя мужчинами.

— Я буду «Черный русский» со льдом. Сделай двойной. — Мой голос прозвучал страстно. Суккуб вышел поиграть.

**Ларан**

Она исчезла.

Только что она стояла рядом со мной, легкая сексуальная улыбка озаряла ее лицо, а в следующую минуту она исчезла. Кто-то, черт возьми, заплатит за это, и это будет некрасиво.