Дочь лучшего друга

Большими пальцами он ласкал мои соски, заставляя меня терять связь с реальностью. Мои ладони заскользили по его рукам от запястий к локтям и обратно. Мне нравилось, как он смотрел на меня. С восхищением. Ему нравилось то, что он видел. И он хотел это.

Руки Игоря опустились на мои бедра, заставляя двигаться быстрее. Клитор терся о его лобок. Между ног росло напряжение. Мне отчаянно хотелось от него избавиться. Друг моего отца и мой первый мужчина сел, поддерживая меня под спину. Его губы обхватили мой сосок, лаская его языком. Я вцепилась в волосы Игоря, пытаясь удержаться на краю. Он оставил влажный след на моей шее, скуле, а после ворвался в мой рот, сминая меня и задавая ритм.

— Я хочу слышать твои стоны, малыш, — прошептал Игорь мне в губы, одновременно пытаясь поймать мой взгляд. — Мне нравится, как ты стонешь. Я хочу слышать, как ты кончаешь. Сделай это для меня.

Я откинулась назад, поддерживаемая его коленями и насаживаясь на его член с каким-то остервенением. Остановка для меня была равнозначна смерти. Ладони Игоря гладили мою грудь, почти не прикасаясь. И это заводило еще сильнее. Из груди рвались стоны. Я не могла их контролировать или заглушить. Они спасали меня от того, чтобы не разлететься на осколки.

Большой палец Игоря скользнул ко мне в рот. Губы мягко обхватили его. Язык кружил вокруг.

— Да, малыш, так.

— Поцелуй меня, — выкрикнула я, предчувствуя близкую агонию.

Его губы были жесткими, властными, безумными. Мне хотелось глубже, острее, яростнее. Позвоночник изогнулся. Я держалась за голову Игоря. Он был единственной моей связью с этим миром.

— Боже! — кричала я, поднимаясь все выше. — Господи! Да! Да! О, Боже!

Руки Игоря дернули меня за бедра, насаживая на свой член. Я больше не владела собой, растворяясь в окружающем пространстве, растекаясь по нему бестелесным эфиром. Моя киска забилась в агонии, опрокидывая меня в космос. Перед глазами вспыхнули звезды. Из груди вырвался победный крик, полный наслаждения и свободы. И когда мне в матку ударила горячая струя спермы, я рухнула вниз, даже не подумав распахнуть крылья.

Игорь

Я возвращался с очередной, последней в этом городе, деловой встречи. Дождь обрушился внезапно, заливая окна машины и снижая видимость почти до нуля.

— Пробка, — сообщил мне Альберт. — Похоже, там авария.

— Можем объехать? — спросил я с надеждой.

— Сейчас попробую, — он выкрутил руль, разворачиваясь. — Надо выехать на Рингштрассе. Надеюсь, там нет пробок.

Моя голова нервно дернулась в сторону водителя. Рингштрассе. Там находился ресторан «Катерина». Впрочем, страх, наверняка, не имел под собой основания. Вряд ли я увижу Риту на улице в такую погоду. Просто проехать мимо неопасно. Тело расслабилось.

— Ну, и дождь, — посетовал Альберт. — Как будто небо сошло с ума.

— После такой жары обычно всегда бывает гроза.

И, словно в подтверждение моих слов, город разделило пополам вспышкой молнии, которую тут же догнал щелчок грома.

— Это надолго, — вздохнул водитель, вглядываясь в дорогу впереди. Машины двигались медленно. Мы вклинились в общий поток и подстроились под его скорость. — Да, и здесь не лучше.

В глубине черепа начала зарождаться тупая боль. Я потер переносицу и отвернулся в окно. Редкие прохожие, которым не посчастливилось оказаться в этот час на улице, спешили спрятаться, распластав над головой то, было под рукой. Пустые попытки. От этого ливня ничто не могло защитить. Они перепрыгивали лужи, ступали осторожно, не понимая, что уже давно промокли.

— Не желаете остановиться в «Катерине»? — спросил Альберт, глядя на меня в зеркало заднего вида. — Поужинаете.

— Нет, — ответ прозвучал резко.

Он пожал плечами и его взгляд вернулся к дороге. Салон погрузился в молчание. Мне хотелось скорее пролететь это участок дороги, чтобы ненароком не увидеть ее. На тротуаре. Мелькнувшую в окне. Заходящую в двери. Нет, я бы не бросился следом, потеряв голову. Но лишь напоминание о ней поднимало со дна моей души давно забытый осадок. И мне не хотелось его взбалтывать.

— О, Боже! — крик Альберта вырвал меня из задумчивости. Раздался визг тормозов, и мой нос едва не размазало по спинке переднего сиденья.

— Что случилось?

— Девушка. Я сбил девушку. Боже! Она сама упала под колеса.

— Девушку? Какую девушку? — пытался я хоть что-нибудь разглядеть за стеной дождя.

Альбер не ответил, выпрыгивая из машины. Я видел в свете фар, как он наклонился и что-то говорил. Пострадавшую было не видно. Надеюсь, с ней все в порядке. Не хотелось бы проблем с полицией. Это могло задержать меня в Вене на неопределенное время. Задержать в одном городе с ней.

Я снова вгляделся в дождь. Машина остановилась у дверей «Катерины». Внутри шевельнулось нехорошее предчувствие, которое превратилось в уверенность, едва я увидел выбегающим из ресторана Костю.

— Не может быть, — пронеслась в голове отчаянная мысль, выталкивая меня под дождь. Я мгновенно промок.

Она стояла на коленях, низко склонив голову. Плакала. Я видел это по вздрагивающим плечам. На первый взгляд серьезных повреждений не было.

— Господи, Рита!