Дочь мэра (СИ)

Наверное, мои слова имеют эффект разорвавшейся бомбы, вот почему мой самый главный спецназовец смеется как ребенок и бодается носом, а затем полностью ложится на меня. Я охаю, в полной мере ощущая все.

Абсолютно все. Мне теперь даже догадываться не стоит.

Бодя берет мою руку и кладет на свой член.

— Ну теперь знакомьтесь. Облачко — это Младшенький. Младшенький — это Облачко.

Пальцы ударяются о твердую плоть, и я задерживаю дыхание, пока Богдан сжимает мою руку своей и запрокидывает голову, издав нечто нечленораздельное.

Я уже видела, что там все у Богдана как надо. По крайней мере он точно больше среднестатистического, если по учебникам судить.

Пульс настолько сильно шандарахает, что я не слышу ничего вокруг. Реальность сужается до того, что происходит сейчас между нами.

Дернувшись бедрами, Бодя проезжается членом вперед и назад, а затем останавливается и отсутствующим взглядом смотрит на мою высоко вздымающуюся грудь. Фейерверк эмоций накрывает. Молниеносно, грубо и ослепляюще.

Я вообще забываю обо всем в тот самый миг, когда парень поднимает мою майку и выдыхает горячий воздух на уже возбужденную грудь. Россыпь мелких поцелуев распадается по коже, вынуждая прогнуться в пояснице и запрокинуть голову, притягивая темную макушку ближе.

Он поднимается выше и с каждой секундой давление в груди становится невыносимее. Дышать нечем, все нервные окончания обострены и максимально напряжены.

Господи. Он так целует, будто бы касается к душе. Голова становится ватной, тяжелой, все мысль в ней — вязкими, неподъемными. А вскоре и вообще отсутствуют.

Горячий язык обводит одну ореолу, следом и вторую. Мягкий поцелуй в вишенку на груди. Разряд тока сковывает тело, разнося огненные эмоции по телу.

Ударяясь вниз живота, они теперь рождают в теле томление.

Секундное промедление больше походит на пытку. Я проезжаюсь вспотевшими ладонями по плечам, сильнее впиваюсь в смуглую кожу, когда Бодя всасывает один сосок, а второй рукой массирует не скованную его ртом грудь.

Бам-бам-бам. Уши закладывает. Облизав пересохшие губы, обвожу пальцами мочки ушей и скатываюсь по трехдневной щетине вниз до квадратного подбородка.

Бодя отрывается и хватает мои пальцы ртом, прикусывая подушечки. Дергаюсь на месте, охнув.

— А вот не надо меня отвлекать от вишенок! — смеясь, шепчет он, отпуская пальцы. А затем перебирает их в руках и кладет себе на щеку.

— Богдан, мы не можем…прямо сейчас.

— Я ж не дурак, — напоследок облизав сначала один сосок, затем второй, Бодя с довольно большими усилиями (это видно по сжатым губам и недовольному выражению лица) опускает майку и просто обводит пальцами по контуру груди. Не касаясь почти.

Я тянусь к нему и обнимаю. Это кажется таким правильным и определённо верным.

— Вот что животворящие поцелуи в грудь делают. Вот так надо меня встречать, малыш. И вообще желательно без ничего. Запомни, ок? Я первым делом после заданий буду хотеть тебя, потом покушать, потом тебя и спать. Именно в такой последовательности.

Приподняв меня под ягодицы, он снова упирается в меня эрегированным членом, а я обессиленно кладу голову ему на плечо.

После заданий? Это ведь подразумевается, что мы будем вместе жить, да? Пусть прямого приглашения нет, но я продолжаю улыбаться как умалишенная, целуя в плечо своего парня.

— Я не ожидала тебя увидеть, но очень хотела, правда. Не злись на меня. По учебе завал, да и вообще…я так устала. Сессия во втором универе начинается. Мне кажется, я скоро с ума сойду, — говорю как на духу.

— Потому что отдыхать надо. И кстати об отдыхе, — он наклоняется прямо со мной и что-то достает с пола.

А это телефон. Вот что упало, когда я проснулась…

Богдан читает что-то и ржет.

— Вот и отдых нарисовался. Завтра едем на ДР к моему товарищу по службе и просто хорошему другу. Правда он каблук, прости господи, но это можно пережить.

— Чего каблук?

— А его там Юлька держит в стальных рукавицах. Яйца скоро лопнут, но это прикалываемся, канеш. Дочь генерала по-другому не смогла бы. Они живут за городом, тебе понравится. И отказы не принимаются! Дресс-кода нет, что-то легкое и спортивное разве что…

Мы слышим стук в дверь, и моя душа в пятки уходит. Переведя потерянный взгляд на Бодю, думаю, куда бы мне его сунуть. Как в самых тривиальных анекдотах про любовников и приход мужей.

— Пс, если я зайду, и вы оба голые — кто-то с черенком между ног будет без зубов, — шепчет Миша, и я облегченно выдыхаю.

— Мне пиздец, да? — смеется Бодя, натягивая на себя майку. И штаны. Штаны, правда, вряд ли застегнутся, судя по все еще стоящем колом члене. Я тоже давлю смешинку, но наблюдаю за тем, как он очень старается одеться быстро.

И вот, ширинка застегивается. Бодя даже поправляет Младшенького. Ну надо же имечко дал!

Только когда он падает на кровать рядом со мной, перехватывая ладошку в свою руку, я говорю:

— Заходи, Миш…

Мой брат выводит Бодю под наши обоюдные смешинки, теперь не через окно. Ну в самом деле, зачем через него, если можно через дверь? Сказал бы, что друг пришел в гости. Логично же…