Дочь моего врага

Они, что же, собрались драться? Ритуал чести подразумевает рукопашный бой, когда аргументы у всех сторон уже закончились. Когда-то, во времена язычества, наши предки уповали на волю богов, но с приходом христианства поединки стали редкостью. Если они и проводились, то лишь в качестве развлечения на свадьбах и других праздниках. Не понимаю, почему отец стремится что-то доказать Манкулову? Почему не откажет ему в притязаниях на…меня?

— Если побеждаю я, то ты выдаешь мне своих шакалов, — папа кивнул на стоящих в сторонке Сержа и Макса.

— А если побеждаю я, то вы отдаете мне свою дочь, — напомнил Роман, снимая рубашку. Я смущенно отвела глаза, но все равно успела заметить крепкие кубики пресса и объемные мышцы груди. Отец тоже разделся, но его тело не вызывало у меня смущения. Папа нередко оборачивался в моем присутствии, так что к нему я привыкла. А вот от Романа старательно отводила взгляд…

— Ты не получишь ее даже если меня обяжут Высшие, — злорадно усмехнулся отец, а в следующую секунду подпрыгнул вверх. В воздухе он обернулся за считанные секунды — это признак сильного и опытного самца. Роман действовал иначе. Раздевшись, он неспешно потянулся, демонстрируя окружающим тугие мышцы, увивавшие его крепкие торс, руки и ноги. Я не смотрю, не смотрю… Посмотрев на самок, стоящих поодаль от стаи, я с удивлением отметила, что они-то себя скромностью не утруждают, глазеют на альфу без стеснения, прямо таки пожирают его глазами.

Глава 13.4

Роман обращался медленно, позволяя нам проследить весь процесс в подробностях. Руки и ноги вытянулись, обросли густой черной шерстью, пальцы трансформировались в острые когти. Красивое мужское лицо начало вытягиваться, за несколько секунд превратившись в морду огромного волка.

Вот теперь у меня не было сил оторвать от него взгляд. Какой же он большой! И красивый. Блестящая густая шерсть, стоячие уши, притягивающая взгляд серьезная морда. Кроме папы, я никогда не видела других альфа-самцов в волчьей ипостаси. Папа имел серый окрас, клоки шерсти угрожающе торчали в разные стороны. Раньше эта черта придавала ему виду дикости, но сейчас, на фоне молодого и аккуратного Романа, отец казался каким-то…потасканным. Тряхнув головой, я устыдилась собственных мыслей. Наверное, это от нервного перенапряжения в голову лезет всякая чушь.

Я вздрогнула всем телом, вцепилась рукой в руку рядом стоящего человека, когда мой папа и Манкулов схлестнулись не на жизнь, а на смерть. Шерсть клоками полетела в воздух. Волки сцепились в такой плотный клубок, что невозможно было определить, где торчит хвост отца, а где лапа Романа. Они издавали глухое агрессивное рычание, отчего у меня внутри все сжималось в тугой узел. Мелькали острые волчьи зубы, длинные когти-кинжалы, вскоре появилась и первая кровь.

— О боже… — невольно вырвалось у меня. Кто-то накрыл мои глаза ладонью и заставил отвернуть голову. Только теперь я поняла, что все это время рядом со мной стоял Марк — опекун; молодой, неопытный самец восемнадцати лет. Он мне как младший брат. Мы дружим с детства и много времени проводим вместе. Опекуны присматривают за дитенышами и незамужними самками, защищая их и оберегая.

— Может, уйдешь? — шепотом предложил Марк. Разумное предложение, но в неизвестности я сойду с ума. Нужно узнать, чем закончится поединок. К моему удивлению, звуки борьбы на время стихли.

Отец и Роман разошлись в разные стороны. У папы была повреждена правая передняя лапа, у Манкулова рассечен левый бок. Оба выглядели уставшими и злыми.

— Что такое? Кто победил? — шептала я, не понимая, что происходит.

— Пока ничья, — шепнул мне Марк. — Такое впечатление, что они равны по силе. Никто из них не может причинить сопернику серьезного урона.

— И что теперь будет? — я со страхом смотрела на черного волка Романа, зализывающего свои раны.

— Второй раунд, — подсказал Марк. — Если и после него не появится победитель, будет засчитана «ничья».

Мое будущее оставалось все таким же туманным. Безусловно, я не сомневалась в том, что папа не отдаст меня Манкулову даже под дулом пистолета, но знать, что этот хитрец имеет на меня хотя бы призрачные права, было невыносимо. Это задевало до глубины души, оскорбляло, заставляло меня чувствовать себя в постоянной опасности.

— Не переживай, мы не отдадим тебя никому, — подмигнул мне Марк, ободряюще сжав мое плечо. — Не думаю, что Манкулову ты нужна в качестве жены. Он просто спасает задницы своих младших.

Хочется верить, но что-то в поведении Манкулова меня смущает. В его взглядах, бросаемых на меня. В том странном блеске, который я вижу на дне его зрачков, когда наши глаза встречаются друг с другом. Что-то дикое, потаенное, страстное.

Глава 13.5

Отец вновь развернулся и пошел на Манкулова. Пасть оскалена, с острых клыков капает слюна. Никогда не видела папу таким озлобленным. Впрочем, не он один разошелся не на шутку. Шерсть Романа будто бы стала еще чернее. Он не скалился, но всем своим видом внушал такой страх, что даже Марк рядом со мной звонко сглотнул слюну.