Дочь Некроманта

Девочка оцепенела, замерла на месте, что было сил прижимая к груди свою тряпичную куклу. Мелькнула мысль, что кукле, наверное, тоже страшно – взрослые говорят неправду, когда утверждают, будто игрушки совсем-совсем неживые…

Hаперерез врагу метнулась мама, руки вскинуты над головой, словно она собралась рубить дрова невидимым топором.

– Hе-е-е-е-е-т!!! – от ее крики, казалось, сейчас рухнет крыша.

– Где он? – рявкнул в ответ враг. – Где твой сын?!

Сын? Разве у нее был еще и братишка? – мимоходом удивилась девочка. Она никогда ни о чем подобном и слыхом не слыхивала.

Мама ничего не ответила. Просто слепо ринулась прямо на врага. Девочку окатила волна сухого палящего жара, вокруг мамы заклубилось голубое пламя, она начала произносить какие-то слова – дом заходил ходуном от высвобождаемой силы.

Девочка скорчилась в уголке, не выпуская куклы.

Враг не отступил, он взмахнул посохом – и голубое пламя столкнулось с черными тучами, рванувшимися из-под его внезапно взметнувшегося к самому потолку, развевающегося плаща.

Мама пошатнулась, но устояла. Слова заклятья одно за другим срывались с ее губ, и голубое пламя мало-помалу начало складываться в гротескные контуры какого-то сказочного зверя.

«Держись!» – услыхала девочка. Так и есть – на подмогу подоспел дедушка.

Враг отступил на шаг. Hа по его лицу внезапно потекла темная кровь – но тьма все сгущалась и сгущалась, голубые клинки взли и тонули в топкой черноте, словно неосторожный путник в зыбучих песках.

Краем глаза девочка увидела дедушка – его седые волосы развевались, словно под сильным ветром. Что он сделал – девочка в первый миг не поняла, но весь правый бок врага словно бы взорвался изнутри, полетели обрывки одежды, кровь брызнула на пол; враг коротко застонал и отступил еще на шаг.

Hу, давайте, скорее, скорее, сейчас, вот сейчас!..

Враг глухо зарычал, черный посох описал дугу, круша голубые копья, направленные ему в сердце; одним движением он очутился рядом с мамой; правая рука его бессильно висела, однако – круша и ломая сотканные из голубого огня щиты, острие черного посоха ударило маме в грудь и окровавленный наконечник высунулся у нее из спины.

Точно так же, как и у дяди…

Девочка не закричала, она не в силах была даже мигнуть. Она видела, как мама медленно падает набок, а окровавленный враг уже поворачивается к дедушке, черное копье отшибает в сторону поднявшийся для защиты огненный меч, и тяжелое навершие посоха ударяет дедушку в висок…

Передняя дверь наконец рухнула, в комнате неслышно возникла серая тень.

– Вы ранены, мастер? – услыхала девочка странный шипящий голос.

– Да– – едва слышно отозвался враг. Он едва стоял, опираясь на посох. Голова его, казалось, едва держится на плечах.

– Мастер! – теперь девочка смогла рассмотретьнового пришельца. Серая кожа, острые клыки, торчащие из-под верхней губы, красные глаза– без сомнения, вампир.

– Я в порядке, – враг поднял наконец глаза, и девочка невольно встретилась с ним взглядами.

Ее словно окунули в ледяную воду. Такая ненависть была в этом взгляде, такая жажда крови, такое… такие… у нее не хватало слов описать все то, что она ощутила в то мгновение.

– Девчонка! – вдруг услыхала она. Враг выронил посох, схватившись за голову здоровой рукой. …Девчонка, пацанка… девчонка… не парень… не парень…

Hе выразить и не описать словами провучавшее в его голосе разочарование. Словно приговоренному к смерти прочли на эшафоте помилование, а миг спустя обявили, что это – не более, чем княжеская шутка. То есть это даже было не разочарование, а именно смертый приговор – всему, всему, всему.

Девочка ощутила, как тряпичная кукла у нее на груди ожила и попыталась как можно теснее прижаться к хозяйке.

– Смотрите, мастер, – вдруг сказал вампир, указывая на ожившую куколку.

Враг не ответил, неотрывно смотрел на девочку и ее начинало трясти все сильнее. Она знала, что такое смерть, и отчего-то сейчас очень-очень захотелось убежать именно туда… где ее не достанет уже никто и никогда. И где она встретит маму с дедушкой.

– Да… – внезапно выдохнул враг. И шагнул вперед.

– Вы думаете, она сгодится, мастер? – обеспокоенно спросил вампир. Враг вновь ничего не ответил. Склонился на дрожащей девочкой, размахнулся и со всей силы влепил ей звонкую пощечину, от которой она кубарем покатилась по полу.

– Посмотри вокруг, червяк, – услыхала она глумливый голос врага, в котором не слышалось и следа боли. – Я сделал это с твоей матерью и дедом. Могу сделать и с тобой. И сделаю, если ты еще раз окажешься у меня на пути. Твое счастье, мне нужен был мальчишка… так что живи, тварь. И помни мои слова!..

Он шагнул к ней, ударил вторично. Из ее разбитого носа потекла кровь – но глаза оставались сухими.

Волшебник криво усмехнулся, пнул мертвого дедушку в бок, плюнул на залитое кровь, застывшее лицо мамы – и пошел прочь, почтительно поддерживаемый под руку своим слугой-вампиром.

Миг – и они оба скрылись.

Девочка, точно раненый зверек, доползла до тела мамы – и только тогда заплакала.