Дочь палача и король нищих

Дочь палача снова повязала на голову черный платок, сделала глубокий вдох и потянула на себя дверь. В ту же секунду в нос ей ударило множество всевозможных запахов: вина, табака, мужского пота, дыма, безвкусного супа. В низком зале с черным от копоти потолком не осталось ни одного свободного места. За столами перед пенистыми кружками сидели плотогоны, ремесленники и молодые подмастерья; горланили песни, играли в карты или бросали кости. Позади всех, возле печи, Магдалена разглядела венецианца; тот играл в кости с тремя неотесанными мужланами. Среди простых работяг в льняных рубахах и кожаных жилетах Сильвио походил на пеструю райскую птицу: на нем была красная рубашка с белыми завязками, широкие складчатые штаны, голову венчала мушкетерская шляпа с пером и залихватски отогнутым краем. Он, судя по всему, выигрывал; во всяком случае, был настолько увлечен игрой, что на девушку в дверях не обратил никакого внимания.

А вот остальные появлению Магдалены явно обрадовались. Некоторые из ремесленников похотливо уставились на нее и уже раздевали взглядом, другие принялись свистеть или облизывать почернелые пеньки зубов.

– Эй, милочка! – проревел толстопузый плотогон с кудрявыми локонами. – Что, улов небогатый сегодня? Идем-ка, подсаживайся ко мне да почеши бороду.

– Ганс, другое кое-что пусть почешет! – заявил его собутыльник и рукавом вытер жирные губы. – Давай, девка, снимай этот драный платок да покажи, чем похвастать можешь!

– Снимай платок! Снимай! – потребовали мужчины за другими столами. – Хотим на бабу посмотреть!

Внезапно что-то разбилось с громким звоном. Толпа тут же притихла, и все взоры устремились на Сильвио. Венецианец поднялся со скамьи и в легкой задумчивости повертел в руке горлышко от разбитой бутылки, поднял его к тусклому свету, так что края, острые как бритвы, устрашающе засверкали.

– Con calma, signori![20] – прошептал Сильвио. – Господа ведь не станут бросаться на синьору? Тем более что la bella signorina находится под моей личной защитой. – Он улыбнулся Магдалене и показал на стул возле своего стола. – Пожалуйста, присаживайтесь и чувствуйте себя… come si dice… как дома.

– Эй ты, коротышка! – прорычал толстый плотогон и вскочил из-за стола. – Ты что это себе…

Двое других схватили его и что-то шепнули на ухо. Толстяк заметно побледнел и молча уселся на место. Видимо, приятели объяснили ему, с кем он решил связаться.

– Grazie, спасибо за понимание, – Сильвио сдержанно поклонился. – А теперь… Хозяйка, бочку вина покрепче, на всех! За здоровье синьоры!

Со всех сторон раздались радостные возгласы, и вскоре опасная напряженность в воздухе улетучилась, словно неприятный запах. Вино полилось через край, мужчины то и дело провозглашали тосты в честь Магдалены, благодаря которой получили столь желанный подарок. Собутыльники Сильвио теперь втроем играли в карты; они тоже напивались дармовым вином и в скором времени, казалось, потеряли всякий интерес к милой гостье за их столом.

– Рад снова вас видеть, – прошептал венецианец.

Он то и дело улыбался и кивал толпе – словно маленький король принимал клятвы верности.

– Я уж решил, что вы никогда не простите мне того поцелуя. Мне не следовало этого делать. Но там, откуда я родом…

– Забудьте, – резко перебила его Магдалена. – Некогда объяснять. Нам с Симоном нужна ваша помощь. Можно мы поживем у вас какое-то время?

Венецианец расплылся в улыбке.

– С превеликим удовольствием. До сих пор не могу понять, почему такая bella donna, как вы, должна спать среди нищих и жуликов. А ваш гордый спутник согласен?

Магдалена не задумалась ни на секунду:

– Куда он денется.

Сильвио улыбнулся.

– Ho capito[21]. Вы его на коротком поводке держите. Так ведь у вас говорят?.. – Лицо его снова стало серьезным. – Но я по лицу вашему вижу: что-то не так. Что случилось?

– Тот лысый убийца! – прошептала Магдалена. – Он преследует нас из-за этого порошка!

– Порошка? – Сильвио немного растерялся.

– Да, порошок. В лаборатории у цирюльника, – шепотом пояснила Магдалена. – Его, наверное, половина города ищет. А этот лысый хочет нас устранить, потому что думает, будто мы слишком много знаем… Нам нужно где-нибудь спрятаться. Вы наша последняя надежда!

– А ваш отец?

– Он уже…

Магдалена резко замолчала. Она вдруг почувствовала на себе чей-то взгляд. Подняла голову и огляделась: большинство посетителей пили как ни в чем не бывало и играли в карты; на нее уже никто не обращал внимания. И лишь один человек в черном плаще сидел поодаль от всех и вел себя отлично от остальных.

Человек этот сидел, надвинув капюшон на лицо, и время от времени подносил ко рту оловянную кружку. Когда он вытер мясистые губы, капюшон съехал немного и обнажил на мгновение лысую голову, обмотанную белой повязкой.

Магдалена вздрогнула. Это был тот самый человек, которому она в соборе проломила голову статуэткой.

– Там! – шепнула она венецианцу. Позабыв о всякой безопасности, Магдалена показала пальцем прямо на незнакомца. – Черт! Этот подлец проследил за мной!