Дочь по контракту

Всплескиваю от негодования руками. Такое ощущение, будто Марк не доверяет мне. Или резко прекратил доверять. Неужели он думает, что я второй раз решилась бы на шантаж? Вести нечестную игру с мужчиной, которого я, кажется, люблю?..

— Будь добра, выполни условие сделки, а потом хоть в ресторан, хоть в Лас-Вегас.

Охая, лезу из машины и ковыляю на шпильках к позолоченным ступеням местного банка. Настроение мое испорчено, Марк просто спец по срыву вдохновенных чувств!

Резко дергаю дверь цвета шоколада и пальцем подзываю консультанта. Не очень приветливо говорю о теме своего приезда и прошу поторопиться с выдачей расписки на желание.

Лишь когда белый конверт оказывается у меня в руках, и я собираюсь вернуться в машину Лютольфа, призадумываюсь.

Что если адвокат специально вскружил мне голову, красиво устранил Олега, тем самым избавившись от конкурента? Теперь Марк забирает у меня финальную подстраховку — право на желание и может действовать, как ему на ум взбредет. Стефания ведь его дочь и Лютольф убедился.

Гораздо медленней я выхожу из банка. Сердце неумолимо подкатывает горлу, принуждая меня дышать чаще и остановиться на крыльце здания.

Лютольф по-прежнему восседает внутри глянцевого авто и смотрит на меня через окно неотрывно.

Мои ноги точно врастают в каменные ступеньки, и нет возможности пошевелиться. Впервые за долгие дни мне не хочется приближаться к Марку.

Лютольф не выдерживает и опускает стекло.

— Кис?

А я лишь сощуриваюсь.

Сбежать? Забрать дочку, Зинаиду и спрятаться? Так найдет ведь… Из-под земли достанет…

Делаю первый самый мучительный шаг. Следующий дается легче. Я даже улыбаюсь Марку, когда плюхаюсь обратно в машину.

— Уповаю на вашу совесть господин Лютольф, — через зубы говорю и протягиваю конверт.

Адвокат молниеносно его выхватывает, открывает и убеждается в подлинности расписки.

По лицу Марка можно считать такую грусть, что внутри все начинает леденеть и сжиматься. Лютольф разглядывает старую бумагу, слегка поглаживая пальцем буквы, написанные покойным отцом. И только бог знает, какую тоску испытывает Марк…

Стараюсь тихонечко шмыгнуть носом и смахнуть накатившие слезы…

Однако моя сентиментальность быстро развеется, когда Лютольф внезапно комкает в ладони расписку, другой рукой открывает бардачок и достает зажигалку.

Я растерянно хватаю ртом воздух, наблюдая как Марк, распахивает дверцу авто и прямо на моих глазах в прах уничтожает листок. Потом адвокат сдувает случайно залетевшие в салон остатки пепла и как ни в чем не бывало устремляет свой взгляд на меня.

— Афигеть…

— Не то слово, Анастасия… папку с заднего сиденья передай. Будь любезна.

Ничего не понимающая я молча выполняю просьбу. Хотя какую просьбу. Приказ!

Лютольф роется в бумажной стопке и выуживает из середины листок. Пробегается взглядом по печатному тексту, затем передает мне. И тут наступает время для моего удивления, точнее, вопля. До краев наполненного возмущением…

— Как ты мог?! — истошно выдавливаю из себя.

Глаза опять мокнут от слез, но теперь горьких. В моих руках оказывается копия с ужасным содержанием. Таким холодным и расчетливым, что первое желание — биться головой об стенку.

Глупая Настя… как я могла поверить в любовь?

— Небольшие формальности.

— Ты издеваешься?! Дочь по контракту! Уму непостижимо!

Это та самая бумага с моей росписью. Но теперь на ней имеется перечень требований. Например, Стефания должна находиться подле отца, проживать исключительно в его доме.

Или вот еще — я как мать не имею права препятствовать смене фамилии Стеши, возражать о перелетах ребенка в другую страну! А наши встречи будут проходить по воскресным дням недели и то при условии, что Стефания в России.

И если прочесть весь текст, то я, вообще, не претендую на собственного ребенка!

Контракт составлял лично Марк Лютольф, и я не сомневаюсь в его грамотности.

— Иуда…

— Что ты сказала? — с видом абсолютного победителя интересуется адвокат, будто не слышал оскорбления.

— Я убью тебя прямо в этой проклятой машине! Гад такой!

Едва успеваю опомниться от первой череды проблем, как получаю новый удар. Под дых. Ножом в спину.

В городе больше нет человека, который мог бы справиться с Лютольфом…

Хм…

А что если мне обратиться к Амиру?..

Бедовая идея! Тот вообще страшнее атомной войны. Сожрет вместе с костями. Не подавится. И вместо сердца у него гранитный камень. Я таких людей за километр чувствую и обхожу.

Господи!

Как всегда, мне не дают времени на раздумья и загоняют в угол. Повторюсь, импровизатор из меня хуже некуда. Однако я до последнего буду сражаться за дочь. Пусть даже мой враг — Марк Лютольф!

— Ну, я тебе сейчас устрою! Пожалеешь, что на свет родился! — кричу и сама глохну.

В секунду во мне появляется столько сил. Фантастика. Дергаюсь, чтобы наподдавать обманщику, но Марк вовремя меня перехватывает и слишком крепко сдавливает руками.

— А с этим поаккуратней.

— Ты предал меня!

— В какой-то степени, да, но ведь ты не прочла мелкого шрифта в сноске? Вы, граждане нашей великой страны, такие рассеянные. Постоянно не обращаете внимания на приписки в документах, а потом скандалы закатываете…