Дочь Птолемея

- Моя рабыня. Ты заметил, как она похожа на меня?

- Опасная девица и опасное сходство, царица. Очень опасное.

- С чего ты взял, Дидим?

- Если ты меня спрашиваешь, значит, ты не знаешь историю жены царя Сенусерта, которая имела молоденькую рабыню, похожую на нее, как две капли воды, а когда та подросла, старую царицу убили, и её место заняла молодая и стала нестареющей, вечно юной женой Сенусерта. Бойся похожих, царица. Ты должна быть единственной сейчас и неповторимой в будущем. Второй Клеопатры не должно быть.

"А он прав, этот Дидим. Как всегда прав", - решила она, закусив по привычке нижнюю губу и вдумываясь в его слова.

- Поэтому постарайся как можно скорее от неё избавиться. Вдали от тебя она не опасна, а рядом... - Дидим не договорил и лишь покачал головой.

- Об этом ещё будет время поразмышлять. А пока - я должна остаться душевно и внешне невозмутимой. Так долдонит моя Ирада, ибо на пиру - что меня всегда злит! - я должна выглядеть как статуя, а не живой человек. Ну уж нет! Сегодня ночь моя! И я постараюсь получить все, что мне хочется. Ты одобряешь меня, Дидим?

- Вполне, царица. Чаша вина и веселье сделают тебя свободной для душевного полета. Не бойся дать себе волю.

- Я рада, что мы нашли общий язык. Клеопатра понимает толк в вине и хорошей шутке и помнит, что когда-то Дидим был забавный шутник.

Дидим загадочно улыбнулся, глаза его заволокло поволокой, он наклонил набок голову, пошевелил бровями, вспоминая что-то далекое, и сказал:

- Когда я был пленен чернокожими жителями одной деревни и прожил с ними несколько месяцев - скажу тебе откровенно, о Клеопатра, госпожа моя, нет людей более добродушных и непосредственных, чем они, - у них произошел такой случай: их кузнец в гневе убил колдуна, и вождь племени приговорил его к смерти. Всей деревней жители отправились просить вождя о помиловании. "Если ты его умертвишь, нам некому будет делать ножи и наконечники для стрел. Так как он у нас один, казни лучше лодочника". - "Нет, - возразил вождь, - лодочник у нас тоже один. Казним лучше одного из погонщиков ослов - их у нас двое".

Клеопатра звонко и непринужденно рассмеялась, потом говорит:

- Послушай, что произошло со мной. Однажды ко мне пожаловали послы от города Тира, и среди них оказался один невежда, который был очень высокого мнения о своей внешности. Изложили они мне свои просьбы, которые я удовлетворила, а этот недотепа, - кажется, его звали Апиан, - шепнул, что ему нужно со мной переговорить с глазу на глаз. Я назначила ему встречу в беседке, ожидая, что он сообщит мне что-то важное, а он мне предложил... Как ты думаешь - что? - Она рассмеялась, вздернув подбородок. - Этот надутый петух предложил, чтобы я с ним переспала. Видя, что он так глуп, я не смогла на него рассердиться. И шепотом его спрашиваю: "Скажи, Апиан, а поручили тебе выполнить это важное дело жители Тира и на каких условиях?" "Нет", - говорит вполне серьезно. "Так как это важно и требует больших материальных затрат от города, то необходимо согласие городского совета, поэтому я тебе советую заручиться его поддержкой. Если совет одобрит твое желание осчастливить меня амуром, - ну что ж - мне ничего не останется, как протянуть тебе руку". Он многозначительно задумался, кивнул головой и отправился в Тир за согласием совета.

- Великолепно! - воскликнул Дидим, хохоча, как ребенок. - Как хорошо, что на свете так много дураков. Иначе без них нам было бы скучно. Я знавал одного такого среди александрийских купцов. Раз он был в отъезде двенадцать месяцев. Приезжает домой, а его жена рожает. Очень удивился. И спрашивает меня, может ли женщина родить на двенадцатом месяце?" - "А почему бы и не родить на двенадцатом? Если женщина сразу после зачатия увидит осла или во время зачатия услышит ослиный голос, то у неё беременность как раз будет продолжаться как у ослицы - двенадцать месяцев". - "Точно, - говорит. Перед отъездом мы немного побаловались, и я слышал, как под окном орал осел мельника". - "Ну вот видишь. Все сходится". Он успокоился и признал новорожденного своим ребенком.

- Вероятно, озорник, ты и сделал этой женщине ребенка! - сказала Клеопатра, смеясь и грозя Дидиму пальцем.

Тот только развел руками, как бы говоря: я тут ни при чем.

16. СОЮЗ НЕПОДРАЖАЕМЫХ

Клеопатра рассталась с Дидимом в приподнятом расположении духа, с сознанием того, что желаемое сбудется, что все неприятности позади, а впереди - чудесный вечер, друзья, музыка и веселье.

На покинутую ранее террасу она поднялась незамеченной. Девушки, собравшись стайкой вокруг Ишмы, негромко смеялись. Шалунья углем нарисовала себе усы, надула щеки и похаживала взад-вперед, в точности подражая одному парфянскому князю, который недавно прибыл в город и посетил Клеопатру. С размалеванной мордочкой она так забавно выглядела, что Клеопатра не удержалась от улыбки. Увидев царицу, девушки приумолкли.

- Дай-ка мне. - Клеопатра протянула руку за уголечком, села на скамью, подозвала первую попавшуюся и раскрасила ей лицо.