Дочь регента

— Нужно поесть, — сказала она, — пока эта Лидс не сунула сюда свой лисий нос и не заявила, что Шарлотте пора уезжать. — Старая дура! — вскричала принцесса Уэльская. — Я слышала, она обожает мыться. — Каролина питала глубочайшее презрение к тем, кто часто мылся. — Надеюсь, она не уговаривает тебя то и дело лезть в ванну, Шарлотта. Это вредно для здоровья.

Шарлотта предпочла не говорить, что в ее доме все регулярно принимали ванну и что отчасти поэтому принц Уэльский испытывал такое отвращение к своей жене: ему была противна ее нечистоплотность.

— А еще я слышала, что она плохо ездит верхом, — продолжала принцесса Уэльская. — Она выбирает самую смирную лошадь и трусит на ней. Боже, что за женщина! И ее тебе навязали вместо матери.

Уилли присоединился к ним, и принцесса Уэльская не сводила с него любящих глаз.

«Она явно предпочитает его, — ревниво подумала Шарлотта. — Смотрит на него как на собственного сына. А может, он и вправду ее сын?»

Шарлотта снова содрогнулась. Расследование не показало, что Уилли — сын Каролины, однако в душе каждого остались весьма неприятные сомнения.

За едой Шарлотта вспоминала свои предыдущие встречи с матерью, вспоминала, как мать заговорщически улыбалась, когда слуга объявлял о приходе капитана Гессе. Казалось, мать хочет сделать своей дочери приятный сюрприз.

Сколь же взрывоопасной была обстановка в этом доме, и она, Шарлотта, легкомысленно относясь к этим визитам и наслаждаясь обществом капитана Гессе, играла с огнем.

И все же мать это позволяла. Почему? Да потому что она жалела дочь. И хотела осчастливить ее, сделать ее жизнь хоть немного лучше.

И ей это удавалось. Шарлотта не собиралась это отрицать. Да, она получала удовольствие, хоть и весьма рискованное.

Уилли, как обычно, с жадностью набросился на еду. На него не производило ни малейшего впечатления присутствие за столом принцессы Шарлотты и то, что она — будущая королева Англии... если, конечно, отец не разведется с матерью, не женится вторично и у него не будет сына.

А если он действительно женат на Марии Фитцгерберт? Тогда его брак с Каролиной недействителен, и она, Шарлотта, имеет не больше прав на престол, чем этот обжора Уилли.

Как же все это странно...

Каролина за обедом много пила, и ее смех становился все громче.

— О мама! — сказала Шарлотта. — Как бы мне хотелось, чтобы в нашей семье не было раздоров. Чтобы вы с папой были друзьями.

Каролина посмотрела на дочь с таким видом, словно сомневалась, в своем ли она уме.

— Что?! Мне водить дружбу с этим типом?

Она схватила бокал и выплеснула вино на стол. Шарлотта в ужасе уставилась на лужицы красной жидкости, испачкавшие скатерть.

— Пытаться заставить меня позабыть обиды, которые причинили мне эти люди, все равно что загонять это вино обратно в бутылку! — заявила принцесса Уэльская.

И вот... на скатерти остались пятна, а мать хохотала и не могла остановиться. Уилли обмакнул палец в ближайшую красную лужицу и сунул его в рот; слуги же нисколько не взволновались, ибо привыкли к диким выходкам принцессы Уэльской.

Возвращаясь домой в карете, Шарлотта думала:

«Что бы он сказал, если б узнал о моей дружбе с капитаном Гессе? А что сказали бы люди?»

Принцесса могла себе представить, что сказали бы люди, ведь она какое-то время снова не появлялась в обществе.

Да, порой взросление сопряжено с тревогами...

ТОЩИЙ БИЛЛИ

Вильгельм, наследный голландский принц, направлялся в Лондон. Он ехал неохотно, ибо прекрасно понимал причину этого путешествия. Его отец штатгальтер находился на сей раз в Англии «с особой миссией», и юный Вильгельм догадывался, в чем она состояла.

Вильгельма выбрали в мужья принцессе Шарлотты, и хотя отец был в восторге от такой перспективы, юный Вильгельм не мог сказать с уверенностью, что разделяет его радость. Вильгельм был хорошим солдатом, он уже успел отличиться, служа под начальством Веллингтона, и ему хотелось продолжать военную карьеру и вовсе не хотелось стать супругом властной девицы. Он кое-что о ней слышал. Нет, это совершенно не та женщина, которая ему нужна.

Отец описывал будущность Вильгельма в качестве мужа предполагаемой наследницы английского трона так, словно сулил ему райское блаженство. Наполеона вот-вот разгромят, и, когда произойдет сие счастливое событие, Голландию вернут штатгальтеру. Поскольку он будущий правитель Голландии, ему придется проводить большую часть времени там, однако при этом он будет связан брачными узами с королевой Англии. Вильгельм должен осознать выгоды, которые обещает такой союз: связь между Голландией и Англией укрепится благодаря этому браку, и Вильгельм Оранский будет управлять Англией, поскольку сумеет обуздать Шарлотту, и хотя номинально королевой будет она, фактически править будет он, ее супруг. Надо быть законченным болваном, чтобы не понимать, сколь выгоден подобный брак.

«Да, конечно, он выгоден, — охотно соглашался Вильгельм. Но ведь он станет Шарлоттиным мужем, а это сущее наказание!»

«Я слишком молод», — говорил себе Вильгельм, зная, что не осмелится противоречить отцу.