Дочь самурая. Владычица Востока

Сплетенные тела скатываются с кровати на покрытый ковром пол… Хикэри с кнутом, рядом распято обнаженное тело Дельшад. На ковре под ногами Юкки и Дария исступленно ласкают друг друга… Она берет эту развратную персидскую девку. Берет грубо, практически насилуя ее. Дельшад стонет и умоляет не делать ей больно, но она не знает жалости, продолжая свое дело… Она и Юкки страстно поцеловались… Ее опять накрывает волной удовольствия…

В какой-то момент сладостное забытье сменилось обычным сном.

Утром Хикэри обнаружила, что лежит на постели, заботливо прикрытая одеялом. Руки и ноги свободны, что просто отлично… И главное к ней прижималась Юкки.

Спальня была убрана, что само по себе было странно.

Ничто не напоминало о разнузданной ночи. Удивляясь самой себе, Хикэри прошла в ванную. Долго лежала в джакузи и нежилась в вихре пузырьков.

Потом появилась Юкки и с ходу залезла к ней.

– Юкки, а куда делись эти персидские ёбидаси юдзё?

– Когда ты, сестра, решила отдохнуть, я уложила тебя на кровать и накрыла одеялом. Потом немного позабавилась с их телами, и они очень старались… подарить мне удовольствие. Когда я их отцепила, то решив, что пора немного отдохнуть. Вызвала слуг, и те проводили их, предварительно приведя в порядок, в их дворец. За ними прислали носилки от шаханшаха. Я их проводила, заставила слуг все убрать и пошла отдыхать… Я ничего не напутала?

Забавлялась ты, полагаю, тем измочаленным кнутом, который лежал около кровати.

– Вроде нет, – Хикэри с изумлением уставилась на Юкки, – однако все верно сделала. Ты молодец. Но нам надо еще связаться с Токио насчет переговоров.

Юкки прямо-таки засветилась от гордости.

– Сестра, я уже поручила секретарю связаться с премьер-министром и подготовить рекомендации для переговоров, полагаю до обеда мы их получим.

– Ну, поскольку ты уже обо всем позаботилась, вылезай из джакузи, одеваемся и идем завтракать…

Завтрак был сервирован в увитой плющом и обсаженной миртом уютной беседке в садике при гостевом дворце.

Дорогим гостям был предложен завтрак с яичницей, фасолью и укропом в медном лотке.

Отдельно стояла большая глубокая тарелка сширазским салатом (готовят из огурцов, помидоров, лука и салатных листьев, обильно приправляя все это лимонным соком).

– Сестра, – Юкки задумчиво ковыряла вилкой в салате, – я одного не понимаю, почему эти персидские шлюхи сразу попрыгали к нам в постель…

– Все очень просто, – Хикэри улыбнулась наивности своей Нэко, – у нас сейчас императорская малая печать и по кодексу Альянса и по законам Ямато мы с тобой равны императрице. И все что мы тут говорим это есть мнение Империи Ямато. Я, в общем, успела обсудить, что мне говорить по поводу России с повелителем и когда мы получим рекомендации из Токио, то будем знать точку зрения Императрицы-матери по вопросу южного берега Персидского залива. А ради получения южного берега и уничтожения Оманского султаната шаханшах не то, что дочерей, шахбану бы мне в кровать положил.

– Жаль, – Юкки несколько расстроилась, – Дария у меня выясняла, как можно поступить в Токийский университет и можем ли мы помочь ей получить учителя японского…

– И это все? – лукаво посмотрела на нее Хикэри…

– Еще она рассказывала про…, – Юкки покраснела, – Дельшад и мать не любят ее за тихий нрав и книги… и я подумала…

Влюбилась что ли? Или вспомнила про…?

– Хорошо, сестра, я посмотрю, чем могу помочь…

… Хикэри шла по вымощенной светло-коричневыми плитками дорожке и никаких таких особенных эмоций не испытывала, кроме вполне понятной усталости. Радоваться, в принципе, нечему, и стыдиться нечего, так что…

20 ноября 1992 года

Ктесифон

Тронный зал Белого дворца.

10 часов утра.