Прошло десять месяцев со дня смерти ее матери. Девочка, боящаяся темноты, слушала вой волков в лесу, беспокоясь, что ее отец может исчезнуть. Ей было всего семь лет. Она ждала. Этот неудовлетворенный эмоциональный голод неожиданно возвращался к Светлане в течение всей ее жизни.
Сталин, как ни странно, что-то знал о психологических нуждах своей дочери. Кандид Чарквиани, писатель и партийный деятель, которым Сталин восхищался и которого всячески продвигал, описал в своих воспоминаниях, как он был поражен, обнаружив, что «Сталин, который казался лишенным всякой сентиментальности, был так необычно нежен к своей дочери. «Моя маленькая хозяюшка», – говорил Сталин, сажая Светлану на колени и целуя ее. «С тех пор, как она потеряла мать, я все время повторяю ей, что теперь она хозяйка дома», – сказал нам Сталин».
Сталин любил придумывать для Светланы ласковые прозвища. Она была его «маленькой бабочкой», «маленькой мушкой», «маленькой воробушкой». Он придумал для нее игру, которую продолжал, пока ей не исполнилось шестнадцать. Когда бы она ни попросила его о чем-то, он отвечал: «Почему ты просишь? Отдай приказ, и я сделаю все в ту же секунду». Он называл ее хозяйкой, а себя – ее секретарем. Она была на службе. Он спускался из своего кабинета в верхнем этаже Сената и входил в коридор, крича: «Хозяйка!»
Но это все равно был Сталин. Он придумал для Светланы воображаемую подругу по имени Лелька. Она была двойником Светланы, маленькой девочкой, которая была идеальной. Отец мог сказать, что он только что видел Лельку, и она что-то сделала великолепно. И Сетанка (так Сталин ласково звал дочь) должна это повторить. Или он мог нарисовать, как Лелька делает то или это. Втайне Светлана ненавидела Лельку.
Когда Сталин был на своей даче в Сочи, он писал своей дочери письма большими детскими буквами и подписывал их «папочка».
Сталин называл себя «секретарем № 1» или «секретаришкой». Светлана писала шутливые записки с приказами своему секретарю и прикалывала их булавками на стену около телефона над столом. Забавно, но она переписывалась и с другими «секретарями» в Кремле. У государственных министров, например, Кагановича или Молотова, не было другого выхода, кроме как присоединиться к этой игре.
Светлана приказывала своему секретарю взять ее в театр, покатать ее по новой дороге или приехать на дачу в Зубалово.
Осень Сталин всегда проводил, в одиночестве работая на своей даче в Сочи. Светлана оставалась в Москве с няней. Она писала отцу письма, полные любви, но внимательный наблюдатель мог бы увидеть в них беспокойство и неуверенность.
Письма Сталина могли быть и ласковыми, и шутливыми: