Дочь титана

Аби ясно увидел день, когда сидел в одиночестве на троне и скорбел. Караваны с зерном, отправленные его верным другом, афинским царем Тесеем, по неизвестной причине застряли где-то в пути. Разведка донесла: внезапный снегопад завалил все перевалы. Если такая ситуация продолжится еще неделю, новый год просто не пережить. Царица оттолкнула стражу, попытавшуюся ее задержать, и стремительно приблизилась к сыну.

— Как ты можешь оставаться безразличным к бедам своего народа!

Аби испуганно вскочил с трона. Подобного упрека, да еще из уст матери не ожидал услышать. Разве она не знает, какие меры предпринимаются, дабы накормить народ? Федора ничего слушать не желала и продолжала кричать:

— Где твоя жена? Дай мне все сказать ей в глаза! Пока ее не было, благополучие царило в нашей стране! Это она принесла мор и разруху! О, горе мне, несчастной!

Подлая женщина принялась бить себя по голове кулаками, рвать волосы и царапать лицо. Пока Аби в смятении соображал, как бы ему успокоить матушку, она выдала очередную тираду:

— Наши дети умирают с голода, а Эола радуется, наблюдая за их страданиями! Как ты можешь кушать мясо, зная, что в груди у кормящих женщин, давно высохло молоко!

Аби смутился, хотя вины своей в этом особо не видел. Лично он ничего кроме похлебки из кореньев, собранных Эолой в лесу под снегом, не ел уже третий день. И вполне вероятно, такой скудной трапеза останется еще неопределенное время.

— А что ты мне прикажешь делать? — не скрыл он своего возмущения, — караваны стороной обходят наше государство! Торговцы думают, что это чума, и боятся принести ее в свой дом! Даже мой друг Тесей и тот не решился направить сюда зерно, хотя клятвенно обещал оказать помощь. Да и кто же станет отпускать товар в долг? Разве ты не слышала, как разбойники ограбили моих людей и отняли все золото!

Откуда же ему в тот момент было знать, что это Феодора подсказала грабителям, какой дорогой поедет отряд, везущий золото. Но все это он узнает потом, через много лет, да и то не от самой царицы, а от кентавра Фрола… Пока же Аби растерянно стоит перед грозной матушкой и неуверенно топчется на месте. Точно также он делал и в детстве, когда ему доставалось за шалости.

— Как что! — царица продолжала неистовствовать, — получается, что только меня одну в этом дворце волнует будущее народа. Наша казна давно пуста. И теперь выясняется, что у нас не осталось ни зерна, ни денег! Пусть Эола ищет выход из этой ситуации!

В этот момент, будто по мановению волшебной палочки, на пороге появилась Эола. Аби впервые заметил, насколько она изменилась. Больше всего ему не понравилась прическа. Ее крайняя простота была слишком грубой и суровой для тонких черт возлюбленной. Гладко зачесанные назад и собранные в пучок волосы делали заметными высокие скулы. На похудевшем бледном личике только глаза казались живыми.

Чувствовалось, в последнее время Эоле пришлось довольно туго. Впрочем, в этом нет ничего удивительного. Молодая царица голодала наравне со всеми. К тому же, белый хитон, который в последнее время предпочитала одевать чаще других нарядов, не особо украшал ее бледный облик. Гладкая ткань, не оживленная дорогими самоцветами, кружевом, или вышивкой, только подчеркивала бледность, и делала дочь титана намного старше своих лет.

Эола подняла свое осунувшееся личико и с привычной улыбкой тихо промолвила:

— Не стоит так волноваться! Хвала Зевсу, у меня имеется достаточно много украшений, продажа которых поможет выправить ситуацию.

Молодая женщина резко откинула крышку большого ларца, в котором хранилось ее приданное.

— Достаточно ли этого для того, чтобы оплатить афинскому царю долг, или может нужно еще?

— Что ты, деточка, — елейным голоском пропела свекровь, — моему народу не нужны такие жертвы.

Однако от Аби не скрылось, какой жадный огонек загорелся в ее карих глазах, а руки сами потянулись к браслетам и ожерельям. Женщина прекрасно знала — на одну пару подобных сережек в течение месяца можно содержать целую армию. Что же до Эолы, то она всегда была равнодушна к этим, как их называла, побрякушкам. Если и надевала драгоценности, то лишь потому, что так требовали приличия. Ибо, как она постоянно твердила, ни один рубин, или сапфир, не могут передать красоту живых цветов, созданных природой. Поэтому ей больше нравилось украшать себя ромашками и тюльпанами, фиалками и лютиками.

Феодора схватила ларец и ринулась прочь в страхе, что глупая невестка передумает и остановит ее. Однако той не было никакого дела. Эола была занята любимым супругом. Она с готовностью принялась отвечать на ласки своего возлюбленного, который принялся покрывать поцелуями ее тонкие пальцы:

— Ты не только прекрасна, сокровище мое, ты еще и удивительно добра!

Молодая царица слабо улыбнулась.

— Я жутко устала, — тихо промолвила она, — и очень хочу спать. Дай знать, когда придет первая партия продовольствия! Думаю, теперь его ничего не задержит?

Эола не ошиблась.