Дочь тумана и костей

Он что-то говорил ей, и его слова долетали до толпы зевак — незнакомые, с глубоким звучанием, грубоватые и каким-то образом немного… звериные. Независимо от того, что он сказал, она постепенно прекратила сопротивляться. Но он еще долгое не выпускал ее рук из своих. На площади Старого Города колокола церкви издали девять протяжных звонов, и, когда последний из них, прокатившись эхом, затих, парень наконец отпустил ее и скользнул назад. И застыл, наблюдая за ней напряженно и настороженно, как не спускают глаз с дикого животного, которого выпустили из клетки и теперь гадают, не набросится ли он на своих освободителей.

Кару не бросилась на него, а наоборот отодвинулась дальше. Эти двое говорили, жестикулируя.

Движения Кару в воздухе были вялыми. Подвернув под себя свои длинные ноги, она периодически шевелила руками, как будто держалась на плаву. Все это выглядело таким легким, таким возможным, что несколько туристов тоже осторожно подвигали руками в воздухе, гадая, не угодили ли они в некое измерение, где… ну, где люди могут летать.

И вдруг, когда они уже немного привыкли (считая это потрясающим представлением) к пугающему виду парящих над головой девушки с синими волосами и парня-брюнета, девушка сделала внезапное движение, и парень начал падать, сотрясаемый конвульсиями и изо всех сил стараясь удержаться в воздухе.

Он проиграл эту битву и обмяк. Его голова закатилась назад и, в шипении искр, которые слегка напоминали хвост кометы, он нырнул к земле.

ГЛАВА 29 КАК ЗВЕЗДНЫЙ СВЕТ ТЯНЕТСЯ К СОЛНЦУ

Когда ангел решил, что сможет легко отделаться от нее, поднявшись в воздух, Кару испытала дьявольское удовольствие, готовясь удивить его. Но, даже если он и был удивлен, то вида не подал. Она поднялась в воздух и поравнялась с ним, а он посмотрел на нее. Просто посмотрел. Его взгляд жаром разливался по ее щекам, по губам. Как прикосновение. Этот взгляд завораживал. Он был медью и тенью, медом и угрозой, с суровостью острых, как лезвия ножей, скул и высоким лбом — все это и приглушенное потрескивание невидимого огня. И находясь рядом с ним, Кару оказалась окружена шумом крови, и магии, и… чего-то еще.

В ее животе начали лихорадочно оживать дрожащие крылатые создания.

Это заставило ее щеки покраснеть. Безрассудство бабочек было совсем не к месту. Она не какая-то легкомысленная девчонка, чтобы падать в обморок при виде красивого парня.

"Красота." — Как-то, усмехаясь, сказал Бримстоун. — "Из-за нее люди становятся глупцами, как беспомощные мотыльки, бросающиеся на огонь."

Кару не станет таким мотыльком. Пока они кружили вокруг друг друга, она напоминала себе, что, даже если серафим не будет сражаться с ней сейчас, он уже пролил ее кровь до этого. У нее остались шрамы. А главное, он сжег порталы, чем обрек ее на одиночество

Воспользовавшись гневом как дополнительным оружием, она атаковала его, накатившись на него по воздуху. И в течении нескольких минут ей удавалось обманывать себя, что она может сравниться с ним по силе, что она может… что? Убить его? Она едва старалась воспользоваться ножом. Она не хотела его убивать.

Но что же тогда ей было нужно? Чего хотел он?

А потом он схватил ее руки и одним плавным движением обезоружил и избавил от всех заблуждений по поводу того, что она могла остаться победителем. Он прижал ее ладони, чтоб она не смогла воспользоваться своими хамсазами (она увидела, что в том месте, где она коснулась, на его шее был побелевший ожог) и держал так крепко, что вырваться она не могла. Его руки были теплыми и полностью закрывали ее ладони. Магия Кару сейчас была заперта между ее ладонями, одна татуировка горячим упиралась в другую, а нож валялся на земле под ними. Она попалась.

На секунду к Кару вернулся панический страх, который ей довелось испытать в Морокко, когда ангел с выражением холодного равнодушия убийцы стоял над ней. Но теперь его лицо не было равнодушным. Наоборот.

Его глаза переполняли чувства и казалось, что перед ней сейчас кто-то совершенно другой. Что это были за чувства? Боль. Его кожа блестела от проступившей испарины. Его лицо было напряжено от сдерживаемой агонии, он неровно дышал.

Но было еще кое-что. Его глаза вспыхивали, когда он, склоняясь к Кару в воздухе, вглядывался, настойчиво вглядывался, словно выискивая что-то в ней.

Его прикосновение, жар, исходивший от него, его взгляд захлестнули её будто цунами. И в тот момент, она не почувствовала никаких бабочек в своем животе. Вместо них у девушки возник такой легкий трепет, словно она испытывала эйфорию.

Это новое нечто, возникшее между ними, было похоже на… астрал. Оно изменило воздух вокруг них, проникло в нее — тепло, нежность, влечение. И на мгновенье она ощутила себя такой беспомощной, словно звездный свет, который тянется к солнцу в огромном, неизведанном пространстве космоса. Она боролась с этим чувством, пытаясь вырваться.

Низким хриплым голосом ангел произнес: