Дочь творца стекла

— Тут! — пропела она громко. Дикий зверь в ней вырвался из заточения, и она радостно прыгала с ним. — Наконец-то! — завопила она.

Ее мама, которая смеялась, маленькой ложечкой отделяя косточки от винограда на плоской стеклянной тарелке, подняла руку.

— Спокойнее, милая. Мы не одни.

Но не принц снова. Риса повернулась и оказалась лицом к лицу с большим красивым незнакомцем в серебряном шлеме. Он улыбнулся ей.

— Ромельдо! — закричала она, узнав черты лица мужчины.

— Это маленькая Риса? — воскликнул ее старший брат. — Босая и все остальное?

Риса вдруг смутилась и посмотрела на свои неприкрытые ноги и ступни. Он рассмеялся, и она поняла, что он шутил. Она снова расслабилась, бросилась на него, крепко обняла и ударилась лбом об его церемониальный шлем.

— Что ты тут делаешь?

Ромельдо выбрал лунный бог двенадцать лет назад, когда ему было пятнадцать. Хоть он еще жил в инсуле, скоро он вернется в казу и начнет выполнять обязанности наследника. Рисе было четыре, когда он ушел. Она плохо помнила время, когда ее брат не носил желтое одеяние Детей Муро.

— Я проверю своего брата. И тебя, кроха, — ответил Ромельдо. — Будет забавно, если от Кающихся осматривать будет Мира. Она прибудет?

— Да, но не будет осматривать, — Эро жевал тост. — Ритуал будет исполнять один из семьи Сеттекорди.

— Ренальдо Сеттекорди из Тридцати? Я его знаю.

Эро щелкнул пальцами.

— Он самый.

Ромельдо сморщил нос, повернувшись к Рисе.

— Мы соперничали в бочче. Конечно, я победил. Почему ты еще тут, бесенок? Ты не должна наряжаться для праздника, леди Босоногая Ночнушка?

Риса улыбнулась от нового титула.

— Но я тебя почти не видела!

— Ты увидишь меня на празднике. И не смей смешить меня во время церемонии, юная мисс! — Ромельдо подмигнул ей. Он напоминал Рисе Эро во многом, от рыже-каштановых кудрей на голове до широких плеч и уверенного поведения. — Какие новости о короле? — спросил он у мамы.

— Я делаю новое окно для одной из его комнат, — сказала Джулия, убирая длинные темные волосы за плечо. — Но хоть мне дали размеры, меня не пустили в комнату, где будет окно.

— Больше года уже не видели короля Алессандро? — Эро покачал головой.

— Мы видели утром принца, — сказала Риса Ромельдо. Он удивленно посмотрел на нее.

— Для благословения. Он не стал описывать состояние здоровья отца, — Джулия фыркнула, еще злясь на короткую встречу утром.

Риса протянула руку, чтобы поправить шлем на голове брата, который сама и сдвинула. Ромельдо тепло улыбнулся ей и поправил его сам, а потом вернулся к разговору.

— Он долго болел! Разве лекари не могут его исцелить?

— Он может не пускать их, — сказала Джулия. — Или принц может не пускать их.

— Джулия, — Эро пытался утихомирить жену, чтобы они не обсуждали это, но Риса была согласна с мамой. Принц казался хитрым. — Оливковая корона дала Алессандро долгую и процветающую жизнь. Может, он просто готов подняться на колесницу Муро и присоединиться к праотцам в долинах. Дитя, — он сказал Рисе, — беги, пока никто не подумал, что ты пытаешься повлиять на мнение оценивающего.

— Только дядя Фредо так подумает, — Риса не скрывала презрения.

Улыбка ее отца увяла.

— Наш дядя — хороший человек. Не его вина, что плохо выбранный брак моего дяди заставил Фредо родиться вне Семи и Тридцати. Он все еще умелый ремесленник и Диветри, так что достоин уважения.

Ее мать смотрела на фрукты на тарелки. Ромельдо отвел взгляд на фонтан за колоннами, тихо журчащий в свете солнца. Риса не осмелилась говорить, но знала, что они не разделяли мнение отца насчет Фредо. Но она опустила голову.

— Прости, папа, — прорычала она, стараясь выразить, что извиняется.

Эро вздохнул.

— Когда ты родилась, я думал, девочка будет со мной вечно, — он обнял ее, лишив дыхания. — Сегодня я тебя потеряю, львенок. Ты забудешь о нас, когда уедешь. Это точно.

Восторг из-за последней недели и предвкушение новой жизни не могли стереть осознание, что она покинет родителей.

— Вы меня не потеряете, — шепотом пообещала она. Влага собралась в уголках глаз. — Никогда. Вы будете мной гордиться, клянусь. Я всегда буду Диветри.

5

У жителей пустыни на юге от моря есть мадрасы, у веринигтеландеров — их гильдии, у народа Кассафорте — инсулы, а в цивилизованных странах — колледжи и университеты, но все они служат одной цели: улучшение и образование праздной молодежи.

— Целестина дю Барбарей «Традиции и причуды Лазурного берега: справочник для путника»

Гондолы в цветах и флажках заполнили каналы с высокими стенами. Риса стояла в затененной садовой комнате и видела, как вода мерцала на их бортах. В это время во дворе было так много людей, что слуги и желающие поздравить смотрели с покачивающихся гондол.