Дочь убийцы

— Да, мы в курсе насчет того, что вчера под Киржачом была какая-то заварушка, — сказал плотно сбитый парень. — Меня, кстати, Юра зовут. — Он беззастенчиво протянул Яне руку.

Она не хотела пожимать его ладонь, но ей пришлось это сделать. Яна и сама не поняла, как это вышло. Как будто кто-то внушил ей, что по-другому нельзя. Ладонь у Юры была сухая, жесткая, как мелкозерная наждачная бумага.

— Яна.

«У Сергея рука должна была быть куда мягче», — подумала она, но он руки ей не подал.

— Так кого там вчера убили? — спросил Юра.

Он тоже достал сигарету, но закуривать не спешил, стоял и мял ее в пальцах.

— Многих вчера убили, — сказала Яна.

— А сегодня могут убить нас. Ты это хотела сказать? — Юра поднес сигарету к носу и понюхал ее так, как будто это была спинка сушеного леща.

— Все возможно, — произнесла Яна.

— Вот так мы и живем. — Юра снисходительно усмехнулся.

— Как вы живете?

— Слышала про дамоклов кирпич? — с улыбкой спросил Сергей.

— Я слышала про дамоклов меч.

— А мы ходим под дамокловым кирпичом.

— И как?

— Нормально, — ответил Юра. — Если в каске.

— Тогда не забудь надеть ее, — едким тоном сказала она.

— Слышала про каску-невидимку? — подражая своему напарнику, с той же улыбкой и тем же тоном спросил Юра.

Яна не ответила, повернулась к парням спиной и направилась к дому.

Сергей как был, так и остался невозмутимо спокойным. Яна чувствовала это. А в голове Юры зрела какая-то колкость. Он мог отпустить сальное словцо ей вслед. Яна ощущала и это. Но Юра не сказал ничего.

Глава 14

Жизнь есть в Антарктиде и в тюрьме. И там дерьмо, и там. Разница лишь в том, что в тюрьме все-таки теплее. Да и пингвинов там поменьше.

Впрочем, и в этот раз Элен отделалась только легким испугом. Она всего два дня в камере провела, а сегодня на свободу вышла.

Первым делом Элен приняла ванну. Она намылась, напарилась, с красным лицом, растрепанная, в банном халате вышла в гостиную. А там Кучин. Он сидел с важным видом, раскинул руки на всю ширину по спинке дивана.

Обычно Элен не позволяла себе выходить к нему в таком виде. Сперва она волосы высушит и расчешет, лицо припудрит, помадой по губам хотя бы слегка чиркнет. Но тогда Кучин был любимым мужчиной, а сейчас он хрен с бугра.

— Ключи принес? — спросила Элен, мрачно глянув на него.

Эта квартира принадлежала ей, она выплачивала ипотеку, а Кучин даже не догадался погасить кредит. С машиной, да, слегка помог, а с жильем нет. Значит, нечего ему здесь делать.

— Вот сейчас ты похожа на проститутку, — заявил он, скрестив руки на груди.

— Я на дому не принимаю.

— Может, и не принимаешь, но все равно работаешь. На Мотыля.

— Мотыль тебя и знать не знал, когда мы познакомились.

— Егорова тоже не знал?

— Не знал. И меня не трогал. Пока Егорова не узнал.

— Но узнал.

— Чего ты от меня хочешь?

— Это ведь ты Яну подставила!

— Каюсь. Думала, что ты повидло, а потом поняла, что… — Элен осадила себя.

Ситуация не просто запуталась. Она уже была разрублена топором прямо по живому месту. Элен уцелела только чудом. Сначала Валик стрельбу затеял, затем Нечад с цепи сорвался. Она могла пострадать в обоих случаях, да и за похищение конкретно присесть. Папа у Яны человек немаленький, мог бы надавить на закон, чтобы тот обрушился на Элен с особым пристрастием. Но этого не случилось. Он даже заявление не написал.

А еще Нечадов признался в убийстве. В этом чувствовалась рука Мотыля.

Теперь Элен на свободе, но тот же Мотыль может сделать опасный ход. Да и у Егорова есть мотив отомстить ей. Кучин тоже не просто так пришел сюда. Нельзя сейчас наглеть и огрызаться, глупо попадать в переплет из-за неосторожного слова.

— Что ты поняла?

— Ты меня бросил, я обиделась, совершила ошибку. Больше не буду, — проговорила Элен, опустила голову и превратилась в милую послушную Лену.

Но Кучин в перевоплощение не поверил.

— Сука ты! — заявил он.

— Можешь меня убить, — сказала она и вздохнула. — Только небольно и желательно понарошку.

— Понарошку ты живешь.

— Без тебя да, понарошку, — произнесла Элен, опустилась в кресло, забросила ногу за ногу.

Пола халата сползла, и она не сразу прикрыла обнажившееся бедро.

— Слезу пусти, — посоветовал ей Кучин и презрительно хмыкнул.

— Антон был профессионал, он кого хочешь на секс мог раскрутить. Даже тебя.

— Чего?

— А уж Яну и подавно. Он загипнотизировал ее, а в здравом уме она тебе не изменяла, к тому же уже не была девочкой.

— Заткнись!

— Ты ничего не потерял, — сказала Элен и приложила палец к губам, давая понять, что готова следовать его требованиям, быть послушной девочкой.

— Ничего не потерял, — буркнул Кучин. — Там столько всего накрутилось. Что Мотылю нужно от Егорова?

Элен молча развела руками. А как по-другому ответить на вопрос, если ей заткнули рот?

— Можешь откупориться, — выдал Кучин.

— Спасибо.

— Не придуривайся.

— Вообще-то, я в своем доме нахожусь, что хочу, то и делаю.

— Ты уже наделала. Что Мотылю нужно от Егорова? — зло, нахраписто спросил Кучин.

— Что-то нужно. Он даже хотел вернуть ему Яну, людей своих за ней отправил.

— Яну вернуть?