Дочь ведьмы

Рядом с розовым рюкзаком Лорен он замечает оранжевое ведерко, похожее на тыкву с двумя черными треугольниками вместо глаз и зазубренным ртом. На мгновение ему кажется, что такую игрушку он раньше не видел, но потом он вспоминает прошлую ночь. Они купили ведерко на станции техобслуживания. Ну да, конечно! Он мысленно представляет, как странно они, должно быть, смотрелись вдвоем ночью. Лорен в вампирском костюме. Вчерашний вечер едва ли удается вспомнить, сплошные провалы в памяти. По телу пробегает холодок, и он понимает, что все еще в пижаме, а его длинные волосы до сих пор мокрые после душа. Он ковыляет в свою комнату, поднимает с пола измятую мокрую футболку «Моторхед» и пытается вспомнить…

Воздух в спальне необычайно влажный. К своему огорчению, в одном из углов комнаты он замечает крохотные цветки плесени. Шатаясь, он идет на кухню, щелкая коленными суставами, словно долговязый Джон Сильвер. Ничто так не успокаивает его, как запах и потрескивание лишайникового дерева в печке; ничто так не радует, как утро, когда на стол падают первые лучи солнца. Ну, это если не считать дочери, которая завтракает у камина, завернувшись в одеяло…

Телефон яростно звонит, и он с трудом поднимается со стула. Потом смотрит на настенные часы. Только что перевалило за полдень.

– Алло?

Наступает недолгое молчание, а затем слышится низкий, похожий скорее на шепот голос:

– Привет, Найл. Надеюсь, не отвлекаю тебя от чего-то важного.

– Э-э… да нет, что ты! Нисколько.

– Это Анджела.

– Привет, Анджела. Чем могу помочь? – Услышав ее голос, он пытается казаться бодрым и веселым. Потом встает и снова смотрит на часы. – Постой-ка, а который час?

– Три часа дня.

Выходит, Лорен нет дома уже несколько часов.

– Ох…

– А что? – Похоже, она искренне обеспокоена.

– Да так, не важно. Продолжай.

– Ладно. Я не знаю, наверное, с моей стороны глупо звонить, но…

Найл кашляет.

– И что же?

Нужно починить вставшие часы. Его дом потихоньку разваливается на части…

– Ну, я только что выглянула в окошко и… О, я и в самом деле не знаю, что сказать, Найл. – Снова пауза.

Он откашливается, пытаясь избавиться от хрипоты в голосе.

– А что нужно сделать-то? Ты про тот забор, который…

– О, нет! Боже, нет, ничего… ничего не нужно делать. – Он слышит, как она глубоко вздыхает. – Просто я вижу, что кто-то стоит рядом с нашим забором, Найл… – Анджела переходит почти на шепот. – Она уже давно там стоит.

– Где? То есть, я хотел сказать, кто?

– В саду. Ты ведь помнишь, что наша кухня выходит на сад? Я только что села полистать газету и…

– Погоди, ты говоришь про Лорен? Она ведь сейчас где-то с Билли. Ну, то есть… Мне показалось, я слышу шаги в доме, но ее здесь нет…

Анджела вдыхает и шепчет:

– Лорен? О боже, нет! Нет, я видела не Лорен. Это…

Анджела всегда любила драматизировать. Не зря она каждый месяц мотается в Инвернесс, в свой театральный клуб.

– Так-так, – растерянно отвечает Найл. – Но ведь ты говоришь, кто-то есть там, в твоем саду? Прямо сейчас? Разве не так?

Опять молчание.

– Это кто-то другой… Она… просто стоит там, и все. Я не знаю, она выглядит как…

– То есть?

– Она повернулась ко мне спиной.

Наступает тишина, и Найлу кажется, что барахлит телефон. Потом в трубке снова слышится шепот Анджелы:

– Просто я пробовала постучать в окно, и… она обернулась. И она ведь точно…

– Кто? Это Лорен?

– Нет! Нет… – Ее голос едва слышен. – Она просто там стоит. Как будто наблюдает за нами.

Найл изо всех сил пытается подобрать слова.

– О чем ты? Ты спятила, что ли?

Ее голос становится громче.

– Погоди. Сейчас она поворачивается и уходит.

– Если это шутка, то не очень смешная.

– Я не шучу, Найл. С чего бы мне шутить с тобой об этом? Она как раз направляется к яблоням на краю рощи. – Анджела как-то странно растягивает слова.

– Анджела. Еще раз говорю тебе: это совсем не похоже на шутку.

– Мне очень жаль, но я не хотела тебя расстраивать, Найл… Я уже почти потеряла ее из виду, она скрылась за деревьями.

Наступает долгая пауза. Найл представляет себе, как его жена исчезает в лесу, от мыслей о ней его тошнит. Он гадает, положила Анджела трубку или нет. И тут она снова заговаривает с ним. Но сейчас у нее совсем другой голос.

– Прости, Найл…

– Конечно, черт возьми, это не она. Глупая ты женщина…

– Не она? Прости, о чем это мы? – Она говорит так, словно только что очнулась от глубокого сна. Она всегда любила совать свой нос в чужие дела, но в этот раз явно перешла черту.

– Ты действительно хочешь, чтобы я в это поверил? Ты заметила какую-то женщину, которая… не знаю… выгуливает, например, свою собаку или бог знает что еще делает в твоем гребаном саду, и у тебя хватает наглости звонить мне и разыгрывать весь этот спектакль?!

– О! Напомни мне еще раз, по какому поводу ты звонишь?

– Анджела, ты сама мне позвонила.

Разговор отнимает у него последние силы. Ему нужно успокоиться. Но он не может отделаться от желания пойти и как следует проучить свою неугомонную соседку.

– Я тебе звонила?

– Ты совсем спятила… совсем спятила…