Дочь ведьмы

Пламя свечи заплясало на сквозняке, когда Бьянка зашагала вверх по лестнице. Некогда в этом большом доме жил пастор. Когда Смит приехал на остров, дом пустовал уже много лет. Никто не хотел селиться в таком обветшавшем здании с осыпающейся со стен штукатуркой и прохудившейся в нескольких местах крышей. Никто, кроме Смита. Он устроил в доме ванную, отремонтировал для себя две комнаты и больше ни к чему не притронулся, хотя прожил уже три года. Комнаты на верхнем этаже заливали дожди, и многие помещения стояли запертыми — там дребезжали оконные рамы и шуршали мыши.

Многим жилище показалось бы странным и тоскливым, совсем не пригодным для воспитания маленькой девочки. Разумеется, и Смит считал так же.

— Здесь не место для ребенка, — сказал он, нанимая Энни Макларен себе в домоправительницы сразу же, как только приехал на остров. — Вам надо оставить ее с кем-нибудь из родных.

— У нее нет никого, кроме меня, — ответила Энни. — Я прослежу, чтобы она не путалась у вас под ногами.

Смит нахмурился.

— Мне надо, чтобы в доме было тихо и спокойно. О ребенке не может быть и речи.

— Она будет вести себя тихо, — невозмутимо отрезала Энни.

Старческое лицо, неподвижное и упрямое, не выдало признаков отчаяния, охватившего ее. Еще несколько месяцев назад они с братом хозяйствовали, обрабатывая небольшое поле. Но брат умер, и ей пришлось продать землю за смехотворно малые деньги, которые почти все вышли, и Энни уже отчаялась свести концы с концами.

— Мне требуется полное уединение. Полное. И что бы ни происходило в доме — ни слова об этом не должно выйти наружу, — Смит внимательно посмотрел на старуху.

— Каждый имеет право хранить свои дела в тайне, — ответила она.

— Но это непросто, когда в доме ребенок.

— Она еще очень мала.

— Вырастет. Будет болтать с другими детьми, разносить слухи… — Только не она. Ребятишки не играют с ней. — Энни замолкла в нерешительности, спрашивая себя, сумеет ли понять ее горожанин из Англии. — Дети говорят, что она заколдована, — закончила она наконец. — И что она дочь ведьмы.

— Заколдована? — усмехнулся Смит. — Дочь ведьмы?

Его смех задел Энни, и она замолчала, отказываясь продолжать разговор. Смит, развеселившись, заверил ее, что все в порядке и она может взять ребенка с собой, если хочет. Энни не сменила гнев на милость даже потом, когда они поселились в «Луинпуле», даже несмотря на то, что Смит, будучи в добром расположении духа, играл с Бьянкой и шутливо называл ее своей маленькой ведьмочкой…

И теперь, три года спустя, он все еще считал, что это отличная шутка.

Стекляшка за бешеные деньги Бьянка проснулась оттого, что луна светила ей прямо в лицо. Она соскользнула с постели и подошла к окну. Воздух оставался совершенно неподвижным: порывы ветра стихли, и озеро сияло, как расплавленное серебро.

Сон как рукой сняло. Бьянка с удовольствием бы распахнула окно, но Энни считала, что ночной воздух опасен, и плотно закрывала ставни. Поэтому в крошечной каморке, где едва хватало места для маленькой кровати и кресла, было жарко и душно. Настолько душно, что Бьянка почувствовала, что не сможет больше этого вынести ни секунды. Прохлада и покой, царившие снаружи, так и манили ее. Сняв платье, висевшее на дверном крючке, Бьянка натянула его поверх ночной сорочки, которую Энни — так же, как и платье, — переделала, просто отрезав подол от своей.

Дверь на лестничной площадке, что вела в комнату Энни, была открыта. Но старушка спала, потому что слышался скрип кровати и невнятное бормотание. Если бы Энни бодрствовала, то в комнате стояла бы тишина. Бьянка прошмыгнула мимо и шагнула босыми ногами на лестницу.

Внизу из-под двери Смита пробивался свет в гостиную. Услыхав его смех, Бьянка осторожно подошла ближе.

— Клюшки для гольфа, — проговорил он. — Гольф-клуб для отдыха в Скуа! Ну, у тебя и воображение! Незнакомый голос ответил обиженным тоном:

— Откуда мне знать? Мне казалось, что все шотландцы играют в гольф, поэтому и купил набор клюшек. Своего рода маскировка… Они стоили кучу денег. Даже не хочется говорить — сколько.

— Маскировка? Уж лучше бы ты напялил парик или приклеил нос — не так бы бросалось в глаза. Клюшки для гольфа! — снова фыркнул Смит. — Да над тобой завтра будет потешаться весь остров.

Бьянке показалось, что Смит пребывает в хорошем настроении. Обычно в такие минуты ему нравится кого-то поддразнивать. И одновременно почувствовала, что страшно голодна. Овсяной каши, что она съела за ужином, хватило только на то, чтобы заморить червячка, но, как выяснилось, не надолго. Энни крепко спит и не узнает, что Бьянка ослушалась ее.

Она приоткрыла дверь и сквозь щелочку увидела, что фитиль лампы приспущен. Свет шел не от нее, а от камина. Несмотря на теплую ночь, огонь горел вовсю.