Дочь Великой Степи

Бинку, самую младшую, привезла старая бабка, приходившаяся Аксиане какой-то дальней, одна Табити ведает, родней на седьмой воде. Мол, помру – и пропадет без надзора девчонка.

Еще несколько девушек пришли в селение кто пешком, кто верхом – и свои истории рассказали лишь Аксиане: даже кумыс и греческое вино не развязывали им языки.

И, конечно же, сама Аксиана. Их спасительница, повелительница, наставница. Она была настоящей дочерью вождя старого сколотского рода, пусть и обедневшего, – но все равно восходил он к тем древним ксаям, что привели когда-то предков с востока, прогнав киммерийцев.

Семь лет назад ее семья и почти все родное кочевье вымерли от черной оспы, а кого не прикончила болезнь, тех добил голод, ибо соседи угнали стада. Что поделать, закон Степи жесток: ты или тебя. Тогда их осталось трое: она и Хунара с Дараной – две юницы, только-только отходящие от демонской болезни, что навсегда изуродовала их лица. И вот одним весенним днем Аксиана, старшая, опоясалась отцовским акинаком, вручила еще шатающимся после голодовки и болезни девчонкам по копью и луку, а потом сообщила: раз они никому не нужны в этом мире, то отныне будут жить, как прежние Лунные Девы…

* * *

В тот день, когда их пути пересеклись, Зиндра ничего этого не знала. Просто одна из воительниц посадила ее рядом с собой на вытертое седло, и они куда-то поскакали, оставив отряд двигаться по своим делам. Ехали они долго, с короткими привалами, и к вечеру добрались туда, где на холме возвышались руины чего-то вроде крепости, воздвигнутой из необожженных глиняных кирпичей грубой лепки.

Наверно, когда-то это был приют для пересекающих степь караванов, но строение забросили десятки, если не сотни лет назад, несмотря на то, какой труд был в него вложен: посреди двора сохранился облицованный камнем колодец, где до сих пор не переводилась чистая ключевая вода, величайшая ценность в здешних местах. Но, может быть, слишком уж изменились караванные пути. Или еще что-то иное произошло. Поди узнай теперь…

Так это укрепление и стояло, пустое, не нужное никому, понемногу разрушающееся. Пока вновь не наполнилось голосами – одними лишь только женскими, чего прежде не слыхала Великая Степь со времен амазонок… если обитали они ранее в Великой Степи… если вообще где бы то ни было обитали…

В эту крепость и привезла всадница ту, кому надлежало стать новой амазонкой. Привезла и сдала на руки хмурой коренастой тетке, немолодой, с побитым оспой лицом.

(То есть теткой Хунара не была, ей от силы было лет на пять больше Зиндры. Но тогда об этом как-то не подумалось.)

Та осмотрела новенькую с головы до ног, сплюнула, а потом повела в мазанку, приткнувшуюся к глинобитному валу. Таких тут было с дюжину, почти одинаковых, лишь одна заметно больше прочих. А неподалеку высился длинный каменный амбар без окон.

– Вот тут будешь жить, со мной и Гурбой. Спать здесь, где прежде Дзера спала…

Зиндра хотела было спросить, где же теперь эта Дзера, но увидела на подстилке венок из бессмертников и поняла все…

– Вот, – протянула Хунара ей мешок. – Это одежда от нее осталась, что в землю не опустили… Вот кинжал ее. Копье… – Последовал взмах руки в угол, где стояло оружие. – А меч с ней теперь навеки. Да и не по чину тебе пока меч… как тебя там…

– Варка… – произнесла Зиндра свое новое имя.

– Щенявка ты покамест малая, а не волчица, – беззлобно усмехнулась рябая. – А теперь бери котел да неси на ручей – оттирать…

Потом, когда она до блеска оттерла песком котел, был ужин из куска лепешки, сухого жесткого сыра и воды. А уже затем – долгий сладкий сон, в тепле, под меховой накидкой. И счастливое утро, первое утро новой жизни…

Она, потерявшая все, нашла новую семью, новый род, пусть и необычный. Нашла сестер, которые выслушали ее, приютили, накормили, обогрели. Ей не суждена судьба рабыни, ее не отвезут куда-нибудь в Танаис или Ольвию, скрутив за спиной руки сыромятными ремнями и насилуя всю дорогу, не выставят на помост рабского рынка, не будут бить плетью и не затравят псами…

Ей дали отдохнуть и отоспаться еще ровно день. А потом началось обучение…

* * *

– Значит, так… – Дарана оглядела стоявших перед ней.

Тут, на пустыре, у глинобитной стены городища, их сейчас было семеро, считая и саму Дарану. Четверо новеньких, включая Зиндру, и две уже более опытные амазонки. В руках – кое-как оструганные дубовые деревяшки, изображающие мечи (не годится портить в учебной схватке боевое оружие, да и не у всех оно есть).

– Прежде чем начнем палками махать, – Дарана вновь смерила их всех взглядом, – кое-что подскажу… Наука вроде простая – не буквы царапать, – насмешливый взор уперся на миг в Меланиппу, – но полезная. Ну, слушайте, сестрички…

Зиндра слушала – и становилась Варкой.