Дочь вне миров

Я обернулся и увидел, что Нура тоже смотрит ему вслед, слегка нахмурив брови, опустив уголки рта. Ее голос звучал так по-другому, с оттенком сдержанной заботы. Но тогда все в ней казалось совсем другим. Я бы ее почти не узнала.

— Хорошо, — сказала я. Не совсем верно — не всегда — но я знала, что он хочет, чтобы я сказала именно это.

— Хороший учитель?

— Да.

Короткая, слабая улыбка сжала ее губы.

— Я знала, что он будет таким.

Взгляд Нуры метнулся ко мне, и что-то в нем отдалилось.

— Ты очень хорошо выступила в Таирне. Признаю, лучше, чем я даже думала. Кроме того, я должен поблагодарить вас лично. Как и жители Таирна.

Я подумала о руинах. Эта плюшевая собака. Опустошенные лица жителей, выходящих из подвала башни.

— И все же они очень многое потеряли.

— Да, — торжественно согласилась Нура. — Мне жаль, что тебе пришлось стать свидетелем того, что ты сделала.

Я сразу поняла, даже по расплывчатой формулировке этого заявления, что она говорила о себе — о своем порочном, жестоком проявлении в этой башне. Даже сейчас невозможно было не смотреть на нее и не вспоминать ее, белоснежный силуэт в темной комнате, излучающий ужас.

— Почему ты солгал Патиру Савою? — Я спросила. — Перед смертью?

Лицо Нуры окаменело.

— Это было всего в нескольких минутах от того, чтобы быть правдой. Он был готов пойти на жертвы, которые ему не принадлежали, ради личной вендетты. Я глубоко сочувствую его утрате и его боли. Но у меня нет терпения на такой ужасный, опасный эгоизм.

Прямо сейчас она выглядела так, будто у нее не осталось терпения, и точка. Как будто разрушились все щиты, которые она построила между собой и миром.

— Но мне жаль, — добавила она мягче, — что то, что я сделала, затронуло и тебя. Тебя к этому никто не готовил.

— Никто никогда не готовит к такому.

Едкий, лишенный юмора смешок. Это жутко напомнило мне о Максе.

— Верно. — Затем она сказала: — Ты выполнила свою часть сделки. А мы свою выполним. Зерит хотела, чтобы я передала это тебе.

Она полезла в карман куртки и вытащила мятое письмо, запечатанное серебряным воском в форме луны. Снаружи было только одно слово, написанное идеальным завитым почерком: Тисана.

Я повертела его в руках. Несмотря на то, что оно хранилось в кармане у Нуры, бумага была настолько прохладной на ощупь, что я чуть не вздрогнула.

— Спасибо, — сказала я.

Нура не ответила, а когда я снова подняла голову, ее подбородок был склонен к коттеджу. Макс снова вышел на улицу и перекладывал дрова у двери. Я никак не могла разобрать выражение ее лица. Я гордилась своим умением разбираться в людях — но Нура оставалась для меня такой загадкой, видимой только в размытых, широких формах, как фигура, застывшая за ледяным стеклом.

— Знаешь, он пошел туда ради тебя, — сказала она. — Чтобы ты был не одна.

— Я знаю. — Я чувствовала тяжесть этой ответственности, хотя в моей груди было странно тепло и уютно.

Глаза Нуры метнулись ко мне, тускло мерцая, когда уголки ее глаз сморщились — единственный признак слабой, отстраненной улыбки.

— Я знал, что он так поступит.

Затем, прежде чем я успела еще что-то сказать, она подняла ладонь, устало попрощалась и растворилась в воздухе.

***

Я вернулся в коттедж, прежде чем открыть письмо и прочитать его вслух, расхаживая по гостиной. Макс смотрел на меня с чашкой чая в одной руке, другая болталась в кармане.

Тисана —

Я был счастлив, когда Нура впервые упомянула твое имя. Я слышал, ты пыталась связаться со мной. Приношу тебе свои глубочайшие извинения за свое отсутствие и молчание.

Я скоро вернусь в Ара и не вернусь без всех возможных усилий, чтобы выполнить твои благородные и заслуженные просьбы. У тебя есть моя личная уверенность, наряду с моим глубочайшим уважением.

Всегда знал, что она у тебя есть.

— З.

Когда я закончила, я подняла глаза и поймала раздраженный взгляд Макса. Я перевернула бумагу. Сложила. Развернула ее.

И это все? Несколько предложений с расплывчатым обещанием… чего-то?

— Зерит и его личные заверения. Я уверен, это не то, на что ты надеялась. — Макс отхлебнул последний глоток чая, бросив сардонический взгляд на письмо в моих руках. — Но, по крайней мере, он дал тебе этот милый, покровительственный кусочек в конце. Я уверен, что все это стоило того, чтобы знать, что ослепительный Верховный Комендант всегда верил в тебя…

Я даже не слышала его горького сарказма. Я чуть не выронила бумагу из рук.

— Верховный Комендант? — пискнула я.

Макс моргнул, глядя на меня.

— Что?

— Зерит — Верховный Комендант?

— Ты не знала?

— Откуда мне было знать?

— Откуда мне знать.

— Знать что?

— Я исправлял твой Аран. — Макс вскинул голову. — Ты действительно не знала?