Дочь земли

Опираясь на посох, она поднялась на ноги. Леди Налор подняла на неё глаза, и Мерет сделала короткий жест правой рукой. За годы, проведённые в Лормте, она разработала целую систему подобных жестов, которую её товарищи без труда усвоили. Затем она легонько кивнула.

Однако, покинув зал, Мерет не отправилась в свою спальню, а прошла через галерею в маленькую боковую комнатку. В кресле у кровати клевала носом служанка. Когда на пороге появилась Мерет, она быстро поднялась, протирая глаза и зевая. Мерет улыбнулась и махнула в сторону двери. Служанка радостно скрылась за дверью, уступив кресло старой женщине.

Мерет с осторожностью устроилась в нём, не сводя глаз с лежавшей в кровати девочки. По мере того как её подозрения становились всё сильнее и сильнее, росла и её настороженность. Девчонка лежала перебинтованной спиной кверху, от повязок исходил слабый травяной дух. Но лицо её было повёрнуто к старой женщине, а глаза резко распахнулись.

Заговорить с ней Мерет не могла, а если девчонка не умеет читать, как ей тогда?..

Мерет вздрогнула. У неё возникло ощущение, что послышался… злорадный смех.

«Что тебе нужно от меня, старуха?»

Не может же эта крестьянка быть одной из Могущественных?

«Верно». – Слово вонзилось в раскалывающийся мозг Мерет как остриё меча. «Сила – палка о двух концах. Всё имеет оборотную сторону. Так что же тебе нужно от меня, спрашиваю я ещё раз. И берегись истощить моё терпение. Подумай, что захочешь спросить: твои каракули на доске – пустая трата времени. Если хочешь получить ответ, так дело не пойдёт».

Мерет стиснула руки. В дни войны страх стал её постоянным спутником, но это было нечто иное – как будто её приковали к прутьям какой-то клетки, а вокруг неё медленно, но верно поднималась грязная зловонная жижа. Но она должна заставить себя узнать, что за бедствие обрушилось на Лормт.

«Кто ты?» – с трудом вылепила она мысль, отозвавшуюся в голове болью.

«Я – Ворсла, Старква, Карн…» – плавный поток мысли прервался.

Мерет упорно смотрела на сцепленные руки. Встречаться с серыми глазами девчонки она избегала.

В её мозгу снова раздался голос:

«Уфора».

В горле у Мерет что-то булькнуло.

«О да, да! Неужто в детстве твоя мать не пугала тебя этим именем? Уфора из тёмных лесов, что способна обратить тебя в дерево, которое уже облюбовал дровосек, или в скакуна, которого уже оплёл Свежевщик, Пожиратель?»

Мерет заставила себя выпрямиться в своём кресле. Неужели это существо может читать не только те мысли, которые предназначены для него? Она поспешно приготовила другой вопрос.

«Что я здесь делаю? – продолжал лесной демон. – Я пробудилась от Долгого Сна в облике той, кого ты перед собой видишь, – сироты, которую все обижают. О, я ждала долго, очень долго, чтобы вновь стать самой собой. – Девчонка коснулась смятой простыни, прикрывавшей её грудь. – Лишь теперь, когда я попробовала крови, я вспомнила всё до конца. Эти глупцы, которые живут на земле, считают, будто выиграли древнюю войну, потому что закрыли Врата в миры иного уровня. Но мы живы, мы просто спали все эти нескончаемые годы. Мы снова обманули время. Остались проходы, и в них будут свиты новые гнёзда. И Уфора снова завладеет миром!»

Худенькая фигурка на кровати шевельнулась, встала на четвереньки и перевернулась. Потом принялась сдирать толстые пахучие повязки, пока не избавилась от них до конца. Гладкая кожа, на фоне белых простынь кажущаяся ещё более тёмной, покрывала тело, в котором больше не было видно костей.

Мерет яростно сражалась с болью в голове, пульсирующей, как будто слова отбивали внутри черепа барабанную дробь.

Мнимая девчонка сорвала с кровати простыню и обвилась ею. Потом стянула вместе два конца и связала их, а узел разгладила.

– А теперь… – проговорила она вслух, но тут же умолкла. Постояла, склонив голову набок, как будто прислушивалась к чему-то. Потом её лицо свело в маску гнева. – Так вот как! – наконец нарушила она молчание. – Значит, они…

Она бросилась к двери, но неудобное одеяние замедляло её движение. Мерет сделала одно-единственное точно рассчитанное движение. Её посох, брошенный как копьё, угодил девчонке в ребро. Та вскрикнула, ухватилась за кровать, чтобы не упасть, и рухнула на пол. В тот же миг дверь распахнулась с такой силой, что с грохотом ударилась о стену. Госпожа Беталия бросила быстрый взгляд на Мерет и сосредоточилась на девчонке, которая с рыком обернулась к старой женщине, а её пальцы зашевелились, явно складываясь в какой-то знак.

Беталия схватила тяжёлую связку ключей, свисавшую у неё с пояса, сорвала её и запустила этим позвякивающим клубком девчонке в руки. Меткости ей было не занимать. Мерет слабо откинулась в своём кресле. Дышать ей было очень трудно, а боль в голове, казалось, окутывала её пеленой, затмевала зрение, однако она расслышала отчётливые слова госпожи Беталии:

– Железом, холодным железом тебя, маленькая дрянь! Железом!

Эти зловещие слова эхом отдавались в ушах Мерет, когда её увлекало во тьму.