Дочь железного дракона

«Греция была первой „Европой", которую я узнала, и я полюбила её, как любят первенца: на него возлагают все свои надежды, и, когда они сбываются, сердце раздувается, как воздушный шарик.

Когда мы вернулись в Италию после тех первых двух недель, я втайне боялась, что так хорошо, как в первые дни, не будет уже никогда. Послеполуденный свет не мог падать на развалины так, как в Греции. Где ещё в мире додумались бы укреплять скатерти на столиках уличных кафе при помощи громадных резинок? На пляжах, усыпанных черным песком, ходили, ведя в поводу нагруженных мулов античного вида, продавцы арбузов. Они разрезали арбуз пополам одним взмахом большого ножа, и алая мякоть была такой прохладной и сладкой под жарким послеполуденным солнцем».

Но Кэрролла отличает не только внимание к чувственным деталям. Фантастический мир Рондуа, куда его героиня Каллен Джеймс попадает в сериале продолжающихся снов, ярок, как иллюстрации из классических детских книг. И даже второстепенные детали этих сновидений пробуждают глубинную память. Героиня говорит об историях, которые рассказывают во сне: «Как бывает, что мы забыли какой-нибудь анекдот и вспоминаем только, когда кто-нибудь начинает его рассказывать, я могла бы сказать моему сыну, что будет дальше: как горы научились бегать, почему только кроликам можно рисовать карандашом, когда птицы решили стать одноцветными».

В своих снах Каллен, вместе с сынишкой Пепси — от которого в «реальном» мире она избавилась, сделав аборт, — с волчицей Фелиной, верблюдом Марцио и Мистером Трейси, собакой в широкополой фетровой шляпе, отправляется в поход на поиски пяти Лунных костей. В своей жизни наяву она страдает, любит, выходит замуж, снова страдает, находит новых друзей — и сталкивается с последним ужасом там, где пересекаются реальность и сны.

Конец, как всегда у Кэрролла, застает читателя врасплох, как люк, неожиданно разверзающийся под ногами. Поначалу я принимал это за необъяснимую для опытного писателя потерю самоконтроля. Но, в конце концов, мне стало ясно, что, каковы бы ни были причины, это сознательное решение автора. Это часть цены, которую надо заплатить, чтобы читать его.

Но я все же, честно говоря, сомневаюсь, наносить ли этот остров на нашу карту. Мир Рондуа, как он ни ярок в деталях — распадается на части. Если убрать куски, где действие происходит в реальном мире, и расширить остальное, чтобы заполнить пробелы, цельной системы не получится. И автор — как читателю напоминают несколько искусных намеков — и не задавался такой целью.

Когда автор на каком-то глубинном уровне верит в существование придуманного им мира, мы имеем дело не с фэнтези, а с метафорой. «Лунные кости» подобны морскому зверю Джаскониусу, на спине которого святой Бренда и его матросы — монахи служили обедню во славу Господа каждую Пасху в течение семи лет. Это не настоящий остров, а сказочное чудовище, и на верность оно присягало не нашим властителям, а мастерам литературы с обратной стороны Луны.

Не зря более робкие члены команды переминаются с ноги на ногу, готовые стремглав бежать к кораблю при первом знаке, что громадный Джаскониус намеревается нырнуть в безвоздушные стигийские глубины, где таким, как они, нет места. Земля дрожит под ногами.

⠀⠀ ⠀⠀

Джеймс Блэйлок впервые был замечен, когда появился «Роющий левиафан». Читатели НФ были совершенно сбиты с толку рассказом о припадочно-энергичной возне, затеянной фарсовой командой неудачников из пригорода вокруг землеройной машины (эта машина и есть «левиафан»), причем нелепым чудакам так и не удается завести чертову хреновину. С тех пор он написал несколько хороших книг, но я выбираю для обзора «Страну снов» — эта книга косвенно объясняет, почему не так уж важно, заведется машина или нет.