Доченька. Там, на неведомых дорожках

Домой идти не хотелось. Потоптавшись на одном месте минуты две, оглядевшись по сторонам, удовлетворённо кивнула. Слева от деревни возвышался высокий холм, бок которого словно срезал сказочный великан. Да, если броситься головой вниз с восточной стороны, можно запросто сломать шею.

Пока моя решимость не угасла, широким шагом я направилась к месту моего будущего падения.

Ага. Вот я и на вершине. Аккуратно подойдя к краю, кинула камушек. Шлёп, шлёп, шлёп. Камень падал вниз, отскакивая от острых отростков сланца. Возможно, оголённая порода называлась как-то иначе, но в данный момент принципиального значения это не имело. Камень свалился в расщелину, находившуюся от меня на расстоянии девятиэтажного дома. Я тяжело вздохнула. Вот и всё. Сейчас сделаю шаг в бездну, и через пару секунд мой личный кошмар закончится. Кто будет оплакивать меня? Кто придёт на мои похороны? Мне вдруг захотелось быть погребённой тут, под какой-нибудь берёзкой или ёлкой, только не в городе, не на местном кладбище.

Высоко подняв голову, я посмотрела на ясное безоблачное небо, перевела взгляд на густой непроходимый лес, на речку, искрившуюся в первых предрассветных лучах, и…

─ Утро доброе!

…И подпрыгнула на месте от неожиданности. Лесик! Твою мать!

─ Ты напугал меня. Чего припёрся?

Елисей широко улыбнулся и зевнул.

─ Солнышко вышла встречать? Ох, красотища тут! Можно с тобой посидеть?

Не дождавшись моего положительного ответа, виновник ночного позора растянулся на травке. Сводить счёты с жизнью при свидетелях не хотелось. Это было делом личным, я бы даже сказала, интимным.

─ Не мог бы ты найти другой холм? В округе их полным-полно.

Мамонтов широко улыбнулся.

─ А я, может, с тобой побыть хочу. ─ Он поднялся на ноги и приблизился. ─ Я многое, чего хочу. После того, что случилось вчера…

Я попятилась.

─ Забудь! Ничего между нами не было.

Парень кивнул.

─ Но могло быть.

─ Не могло.

─ Почему?

─ Потому!

Мамонтов остановился и протянул ко мне руку.

─ Скажи, Маш, чего ты боишься? Если боли, я не сделаю тебе больно. Я буду нежным, очень нежным.

Огромная ладонь легла на мою задницу и прижала уже не такое невинное тело к мужскому, горячему и крепкому. Я открыла рот, чтобы возмутиться, как вдруг ощутила нечто каменное. Это нечто упёрлось мне в живот, немного подрагивая, точно оно жило собственной, отдельной от Лесика жизнью. Прикольно! Я хотела дотронуться до холма в штанах, но передумала. Нет, хватит экспериментов. Даже если бы я была настроена положительно, моя болезнь ставила крест на всех отношениях без исключения. Выставив вперёд руки, попыталась отстраниться, но Елисей сжал меня в стальных объятьях ещё крепче.

─ Отвали от меня.

─ Нет.

─ Отойди от неё, мудила!

Мы с Елисеем подпрыгнули синхронно и обернулись.

Ага! Мой биологический папочка не сбежал в свои Соединённые. Он переночевал в деревушке, а теперь рассвет встречать надумал на моём холме! Хватка Мамонтова ослабла. Отступив на шаг, я упёрлась руками в бока.

─ Вот чего вы все от меня хотите? Чего вам всем от меня надо? Отвалите! Оба! Оставьте меня в по…

Пятясь назад, я зацепилась ногой о торчавшую корягу, сделала немыслимое сальто и полетела вниз. За долю секунды вся жизнь пронеслась перед глазами. И в ту самую долю я поняла, что не хочу умирать!

Острая боль в ноге и хруст вывернутого сустава. Открыв глаза, я поняла, что больше не падаю. Напротив. Каким-то мистическим образом моё тело зависло над обрывом и теперь раскачивалось из стороны в сторону.

─ Машка! Дай вторую ногу! Я держу!

Вторую? Это которую? Единственную, оставшуюся здоровой? Сосредоточившись, свела ноги так близко, как могла. Сильные руки ухватили щиколотку и потянули меня вверх.

И тут случилось непредвиденное. То ли земля под моим другом провалилась, то ли оползень сошёл, но мы поползли вниз уже вдвоём. Мало того, на нас посыпались острые камни, щебень и песок. Я орала во всё горло, когда проведение вмешалась в очередной раз.

─ Держитесь. Маша! Не паникуй! Слева торчит куст. Цепляйся за него руками. Сейчас я вытащу маньяка, а потом мы поможем тебе.

Отплёвываясь и протирая глаза, увидела куст и вцепилась в него мёртвой хваткой. Елисей отпустил меня, и теперь я раскачивался в свободном полёте. Рискнула посмотреть вверх. Отец лежал на животе у самого края и держал моего друга за ноги.

─ Эй, папаша, освободи мои конечности, я сам выберусь.

─ Какой я тебе папаша? Эх, была бы моя воля, не тянул бы тебя, а, наоборот, ускорения придал бы!

Тем не менее, Филипп отпустил Лесика, тот перевернулся и, как обезьяна, вскарабкался вверх.

─ Машка, тяни руку. Я поймаю!

Вот же идиот! Ну как я могла тянуть руку, раскачиваясь на хлипком растении.

─ Уйди. Я сам вытащу свою дочь.

─ Сами уйдите, папаша. Вы же не альпинист, а у меня подготовка кое-какая имеется.

Я наблюдала, как два здоровенных лося толкали друг друга у самого края, когда мой бонзой хрустнул и начал крениться вниз, разумеется, вместе с мои прекрасным телом. Я завизжала, пытаясь привлечь внимание к той, ради которой все собрались на холме этим восхитительным летним утром.