Доченька. Возвращение

Глава 29 Жизнь продолжается

Обазин, 5 января 1953 года

Отныне для Мари жизнь четко разделилась на две части: годы до смерти Матильды и жизнь после этой утраты, от которой она так никогда полностью и не оправилась. Ей и раньше доводилось терять близких: первого ребенка — Жан-Пьера, отца — Жана Кюзенака, мужа — Пьера, Жака — мужа Нанетт, Леони — свою единственную подругу… Сколько страданий! Однако течение жизни не оставляло ей времени на сомнения, сможет ли она со всем этим справиться…

На этот раз потеря дочери погрузила Мари в хаос отчаяния и угрызений совести. Матильде исполнилось всего тридцать, и перед ней была еще целая жизнь! Смерть не должна была забирать ее так рано! Мари никак не удавалось смириться с этим новым ударом судьбы. Понимая, что судьбы вершатся не на земле, она все равно терзалась упреками, обвиняя себя в том, что оказалась недостаточно бдительной, чтобы предотвратить драму…

Похороны стали для нее еще одним испытанием. Утром того дня, когда она собиралась доверить своего ребенка Господу, бывшая сирота из «Волчьего Леса» сказала своему супругу:

— Я не была для нее хорошей матерью! Я не смогла ее понять… Это случилось по моей вине! Она, конечно же, чувствовала себя всеми покинутой… Я больше никогда не смогу смеяться. Не смогу веселиться или петь, наслаждаться миром и покоем, ведь моя дочь умерла, лишив себя всех земных радостей! Я — единственная виновница этого, Адриан, и все началось не вчера! Я никогда доверительно с ней не говорила… даже когда она рассталась с Эрве ради Жиля. Я, верная своим принципам, считала, что это ниже моего достоинства… Я не помогла собственной дочери…

Адриан, который любил Матильду, несмотря на то что она была не родной дочерью, тоже очень горевал. Он ответил жене ласково:

— Не суди себя так строго! Ману отказывалась от нашей помощи. Мы с ней были слишком разными, она это чувствовала. Тот, кто мог бы ее понять, давно умер. Твоя дочь была так похожа на своего отца, твоего первого мужа! Если бы он был жив, кто знает, может, она нашла бы другой выход. Но все это — только предположения. Ты ничего не могла сделать, так получилось. Время утишит боль. У тебя есть дети и внуки. Ради них ты должна справиться с этим горем. Им нужно снова видеть тебя улыбающейся! Однажды ты удивишься, когда услышишь свой собственный смех. Переживать потерю близкого человека очень тяжело, но мы справимся. Умоляю, Мари, не вини себя в смерти Матильды! Я виноват так же, как и ты, ведь и я подумал, что ей стало лучше… В первый день нового года я разрешил ей позвонить Жилю, потому что она попросила об этом, а он воспользовался этим звонком, чтобы уговорить ее приехать к нему в Брив. Вот кто виноват больше, чем мы с тобой! Когда я позвонил в его дверь, чтобы сообщить о смерти Матильды, он всего лишь нахмурился и вздохнул. Словно я побеспокоил его ради пустяка! Потом заявил, что она приходила, но вскоре ушла, не забрав с собой вещи. Она показалась ему нервной, говорила бессвязно. В одном он не соврал: она именно ушла, потому что машина так и осталась стоять перед парикмахерским салоном. Жиль отдал мне чемодан, который Матильда оставила в квартире наверху…

Принять смерть Матильды без объяснений было невозможно. Адриан и Мари пытались понять, что произошло в Бриве, куда с такой поспешностью уехала дочь. Однако у них не было ничего, кроме прощальной записки Матильды, начертанной впопыхах на открытке:

Мама, прости меня! Я больше не могу. Оставляю тебе Луизона. Люби его очень сильно. Иникогда не забывай, что ятебя люблю.

Твоя Ману

Эти слова подтвердили предположение Мари: ее дочь покончила жизнь самоубийством! Но что заставило ее пойти на такое?

— Адриан, вспомни, она первого января казалась такой спокойной и радостной за обедом! Наверняка случилось что-то, что толкнуло ее на суицид! Жиль наверняка ее прогнал, а она не смогла этого пережить!

— Может, и так… Теперь мне кажется — задним умом мы все сильны, увы! — что у Матильды была затяжная депрессия. Желание уничтожить себя проснулось в ней еще до того, как она уехала в Брив. Я счел, что сначала ей нужно набраться сил, а уж потом показываться профессору, о котором я рассказывал. Теперь я так злюсь на себя за это, Мари, если бы ты знала!

Исцелятся ли они когда-нибудь от печали, которая переполняла их души в тот день? Доктору Меснье пришлось выполнить деликатное поручение, данное ему женой, — сделать так, чтобы Матильду, даже если версия самоубийства подтвердится, похоронили на кладбище, как положено, по христианскому обряду.

Поэтому Адриану пришлось навестить отца Бруса, преемника аббата Бурду, и изложить ему факты и свое мнение медика: