Дочери лорда Окбурна

– Лора, ты слишком громко играешь! – Сказала Люси. – Играя сегодня утром, я нечаянно надавила педаль довольно сильно и, не замечая этого, продолжала играть. Папе, верно, не понравилось и он застучал так же как сейчас.

Лора, привстав, закрыла фортепиано и села к окну. Стук снова повторился. – Верно, папе что-нибудь нужно, – приподнимаясь с кресла сказала Дженни.

Выйдя из гостиной, она услыхала голос отца, который кричал: «Лора, Лора!»

– Лора, папа тебя зовет, поспеши к нему.

Лора, взяв со стула свою черную накидку надела ее, чтобы прикрыть прелестное шелковое платье и золотые браслеты на руках, и в таком виде отправилась к отцу.

Люси о чем-то задумалась. Видно было, что она что-то обдумывала.

– Дженни, – сказала она после некоторого молчания, – зачем Лора надела накидку, – идя к папе? Верно, чтобы скрыть от него свое хорошенькое платье. Но я удивляюсь только одному: зачем она каждый день носит свой лучший туалет?

– Лора очень любит наряды; ей может быть кажется, что отец ее не так сильно любит… – начала Дженни, не зная, что ответить ребенку на ее вопрос.

– Отец ее не так любит? – Повторила Люси, – я не думаю, чтобы папа любил только из-за хорошего платья.

– Платья очень дороги, а ты знаешь…

– Да я знаю, но зачем же она каждый день носит свое лучшее платье? – Снова спросила Люси.

По правде сказать Дженни не раз об этом думала, и ни до чего не могла додуматься.

– Дженни, скажи мне, пожалуйста, – сказала Люси, – что значат эти слова:»всякий имеет свое горе», которые ты сказала Лоре во время нашего разговора.

– Поди ко мне, Люси.

Послушная девочка подошла к сестре, села на табурет возле ее ног, положила свои руки к ней на колени и посмотрела на спокойное и улыбающееся лицо сестры, которая, подумав немного, проговорила: «Будь наша мать жива, никогда бы ты не спросила этого».

– Я уверена, Дженни, – сказала Люси со слезами на глазах, что ты мне вполне заменяешь мою мать.

– Чем больше мы, моя милая, живем, тем нам труднее становится.

– Разве всем трудно жить? – Да, мой друг, всем без исключения. Мы, конечно, знаем только про свое горе, а до посторонних нам дела нет. Мы часто видим людей очень богатых и нам кажется, что они очень счастливы, а выходит наоборот, из этого и следует заключить, что не в деньгах счастье.

– Но почему же горе постигает всякого?

– Один Бог это знает, дитя мое. Иногда мы сами виноваты, а иногда причиной несчастья бывают какие-нибудь обстоятельства, но теперь я не хочу рассказывать тебе всего этого; ты так еще молода и так впечатлительна, что на тебя это нехорошо подействует, а главное многого ты еще и не поймешь, – добавила она, поцеловав ее в голову.

Глава XV

Капитан был сердит на Лору. Войдя в его комнату, она застала отца, лежащего в кресле. Страдания его еще не совсем прекратились и раздражительность его не стала меньше.

– Это ты, Лора, так громко играешь на фортепиано? – Закричал он.

– Да, папа.

– Так это не Люси?

– Папа, вы отлично знаете, что Люси не может так играть, – отрывисто ответила Лора.

– Если бы она посмела так сильно заиграть, я бы в наказание уложил ее в постель на весь день.

Погоди, я тебя проучу. Возьму да продам его завтра.

Лору это нисколько не удивило, она уже привыкла ко всяким вспышкам своего отца.

– Где Дженни? – Сердито спросил он.

– Она сидит в гостиной за своими счетами, – возразила Лора.

– Хм! Бросила бы она все эти счета в огонь.

– Я давно бы это сделала на ее месте, – ответила Лора.

Такой ответ так рассердил капитана, что он в продолжение пяти минут не мог придти в себя от гнева.

– Окончилось ли следствие? – Грубо спросил капитан.

– Я, папа, право не знаю.

– Карлтон еще не приезжал?

– Н… нет, – возразила она нагибаясь, чтобы поправить подушку, но более для того, чтобы скрыть румянец, покрывший ее лицо, при имени Карлтона.

Но как нарочно, поправляя подушку, она дотронулась до больного места ноги отца и капитан застонал от боли и в раздражении швырнул палку вдоль всей комнаты.

– Извините меня, папа, – проговорила она льстивым голосом, – рука моя соскользнула.

– У тебя всегда есть какая-нибудь отговорка, относилась бы к каждому делу внимательнее, а что рука соскользнула – хорошее нашла извинение, причинив мне такое страдание. – Что ты тут делаешь? Почему Дженни не пришла сюда?

А разве вы не меня звали, папа.

– Да, я тебя звал, чтобы остановить эту невыносимую игру. Завтра же непременно пошлю за купцом, чтобы купил рояль и увез сейчас же. Почему Карлтон не приехал? – Вспомнив о нем, снова спросил капитан. Я кончу тем, что откажу ему от дома, а приглашу одного из братьев Грей, которые внимательнее относятся к своим пациентам. Изволь написать ему, чтобы не смел являться ко мне.

– Но вы, папа, не можете отказать ему не заплатив денег, – проговорила она, страшно изменившись в лице.

– А что Помпей вернулся?

– Нет еще, и едва ли вернется так скоро.

– По всей вероятности он зашел на следствие и там слушает. Вот я ему задам. Дай мне мою палку.

Лора поспешила исполнить приказание отца. Взяв палку из ее рук он так сильно ударил ею по столу, что пролил чашку с бульоном.