Дочери Медного короля

— Напрасно вы на меня сердитесь, мистер Кингшип. Факты сами говорят за себя, я их не выдумываю, — сказал Гант, закрыв справочник и положив его к себе на колени. — Существуют только две возможности: или Корлис сообщил Мэрион, что он учился в Стоддарде, тогда это, возможно, простое совпадение и он не был знаком с Дороти. Или же он скрыл от нее свое пребывание в этом университете.

— И это означает?

— Что так или иначе он был связан со смертью Дороти. В противном случае, какие у него могли быть основания молчать? Не забывайте, что в исчезновении Дороти мог быть заинтересован только тот, от кого она забеременела…

— Опять вы возвращаетесь к этому! Неизвестный, убивающий сперва Дороти, а потом Эллен… Ведь ваша фантастическая история достойна фильма ужасов, а вы не хотите с ней расстаться… Бад? — недоверчиво произнес он, так как Гант молчал. — Позвольте, ведь это абсурдно! Вы принимаете его за сумасшедшего, что ли?..

— Ладно, — сказал Гант. — Абсурдно так абсурдно. Но если он скрыл от Мэрион свое пребывание в Стоддарде, значит, он имеет отношение к смерти Дороти. И если он был близок с Дороти, потом с Эллен, а теперь с Мэрион, то из этого следует, что он решил во что бы то ни стало жениться на одной из ваших дочерей. Все равно на которой!

Сардоническая улыбка сбежала с лица Кингшипа. Пальцы его впились в край письменного стола.

— Не могу не согласиться, в этом есть что-то странное, — сказал он наконец, выпрямляясь.

Он снял очки и несколько раз мигнул.

— Я расспрошу Мэрион.

Гант посмотрел на телефон.

— Нет, — глухо произнес Кингшип, — она расторгла договор и линия не работает. До свадьбы она будет жить у меня, а после свадебного путешествия они поселятся в квартире, которую я велел отделать для них на Саттон-Террас. Мэрион отказывалась, но Бад ее уговорил. Он идеально к ней относится и… очень способствовал моему сближению с дочерью.

Взгляды их скрестились. Один, казалось, обвинял, другой выражал горестное предчувствие. Кингшип встал.

— Вы знаете, где она сейчас? — спросил Гант.

— У себя… Складывает вещи… Я уверен, что он сказал ей о Стоддарде, — добавил он, надевая пиджак. — На сегодня все, мисс Ричардсон, — обратился он к секретарше, когда они вышли из кабинета. — Только приберите немного у меня на столе, пожалуйста.

— Хорошо, мистер Кингшип, — ответила мисс Ричардсон, снедаемая неудовлетворенным любопытством. — И счастливого Рождества.

— Счастливого Рождества, мисс Ричардсон.

Они прошли через холл, стены которого были увешаны фотографиями шахт и заводов компании в медных рамках.

— Я уверен, что он говорил с ней об этом, — повторил Лео Кингшип, пока они ждали лифта.

8

— Гордон Гант, — повторила Мэрион с любезной улыбкой. — Я, кажется, уже слышала это имя.

— Блю-Ривер, — напомнил Кингшип тем же безразличным тоном, каким представил их друг другу. — Я рассказывал тебе о нем.

— Да, да, помню. Вы ведь были знакомы с Эллен, не правда ли?

— Совершенно верно, — подтвердил Гант.

— Извините, что принимаю вас среди такого беспорядка.

— Не имеет значения… — сказал Кингшип. — Мы проходили неподалеку…

— Вы не забыли о сегодняшнем обеде? — весело перебила его Мэрион. — Мы будем к семи часам. Она приезжает в пять и захочет, вероятно, зайти сначала в отель, где остановится… Я говорю о моей будущей свекрови, — добавила она, повернув к Ганту сияющее лицо.

«О Боже, — подумал Гант, — я должен был бы сказать ей: так вы выходите замуж? Поздравляю от всего сердца и желаю счастья». Но он ограничился неопределенной улыбкой.

— Чему я обязана удовольствием вас видеть? — все так же любезно спросила Мэрион.

Гант посмотрел на Кингшипа, но отец Мэрион хранил молчание. Тогда он сам бросился в атаку:

— Я был знаком и с Дороти, правда, совсем немного.

— Ах, вот как, — сказала Мэрион и опустила глаза.

— В Стоддарде мы посещали некоторые лекции вместе. Но Бада я что-то не помню.

— Бада? — подняла голову Мэрион.

— Да, Бада Корлиса, вашего жениха.

— Но Бад не учился в Стоддарде, — улыбаясь, возразила Мэрион.

— Учился, мисс Кингшип.

— Нет, уверяю вас, — сказала Мэрион. Ошибка Ганта, казалось, забавляла ее. — Он учился в Колдуэлле.

— Но до этого в Стоддарде.

Мэрион взглянула на отца, ожидая, что он возразит настойчивому посетителю.

— Это правда, Мэрион, — глухо сказал Кингшип. — Покажите ей справочник, Гант.

Гант открыл книгу в синем переплете и, протянув ее Мэрион, указал на фотографию.

— Как странно! — воскликнула Мэрион. — Я должна перед вами извиниться, но я совершенно не подозревала… 1950 год, — добавила она, заметив дату на переплете.

— В справочнике за 1949 год тоже есть его фотография, — сказал Гант. — Он два года проучился в Стоддарде, потом перевелся в Колдуэлл.

— В самом деле? — воскликнула Мэрион. — Это просто удивительно! Может быть, он был знаком с Дороти?

Эта мысль как будто была ей приятна, — тем что создавала новые узы между ней и ее женихом.

— Он никогда не говорил вам об этом? — спросил Гант, не обращая внимания на энергичные знаки, которые делал ему Кингшип.

— Нет, никогда… Но что с вами? — добавила она, только теперь заметив явное смущение обоих мужчин.