Дочка людоеда, или Приключения Недобежкина [Книга 2]

— Давайте посмотрим, так ли это? — вкрадчиво продолжая аноним, обращаясь как бы за подтверждением своих слов к полковнику Родину, ко второму очкарику и Шелковникову. — Как вы знаете, в обществе существует разделение труда. Вот, скажем, два геолога, утопая в болотах и замерзая в снегах, ищут золотоносную жилу, кстати, тоже с риском для жизни, но повезло только одному. Да, в капиталистическом обществе все вознаграждение достается этому счастливчику, нашедшему золото. Не так в социалистическом обществе, находкой счастливчика в равной степени пользуется и менее удачливый геолог, и весь народ- В этом и заключается преимущество социалистического строя над капиталистическим.

Аркадий почувствовал уязвимое звено в рассуждениях «ледяного».

— Стоп, стоп, не знаю вашего имени-отчества, — обрадованно проговорил аспирант.

— Владимир Степанович Лебедев!

— Очень приятно, — кивнул чемпион, продолжая бороться за свои миллионы. — Однако нашедший задетую жилу получает премиальное вознаграждение.

— Конечно! — слегка растаял Лебедев. — Не все золото, так как недра принадлежат государству, а лишь заработную плату плюс премию за находку.

— Значит, по-вашему, я только разработал для государства золотую жилу в сто миллионов долларов? И какое же вознаграждение мне полагается?

— Раньше или на обычных Олимпийских играх только почет, но теперь, в связи с повышением благосостояния нашего общества, развивая процессы интеграции нашего государства в мировое сообщество, а также учитывая приоритет личности, короче, гам причитается как за сдачу клада — двадцать пять процентов. Призовой фонд, как нам будет известно, составил с учетом всех пожертвований двести миллионов долларов, деленные на два.

— Двадцать пять миллионов долларов! — мгновенно вслух подсчитал Шелковников. — Соглашайтесь, Аркадий Михайлович.

«Ледяной» брезгливо скривил губы, в которых прозмеилось безмерное недовольство судьбой, посмевшей ни за что ни про что кому-то, а не ему отвалить сумасшедшую сумму денег.

— Нет, конечно не двадцать пять миллионов, — остудил он пыл секунданта-бомжа — Здесь огромные налоги, но ваша доля составит значительную сумму в семнадцать с половиной миллионов долларов. Мы их переведем на ваш валютный счет в Центробанке.

Недобежкин понял, что его хотят обмануть и попытался перейти к другому вопросу.

— А где же решение суда о моей непричастности к убийствам и прочей клевете?

— Как только вы подпишете декларацию о добровольной передаче означенных семидесяти пяти процентов в фонд государства на развитие спорта, вы тут же получите решение всех трех инстанций суда, вплоть до Верховного. Как видите, мы не только закрываем ваше дело за отсутствием состава преступления, но и подкрепили его решением судов, так как означенные трупы на поверку оказались учебными гипсовыми скелетами, сокровища, о которых были поданы рапорты — плодом воображения не в меру ретивого участкового, а разрушения Бутырской тюрьмы произошли по ветхости, что и явилось причиной побега арестанта Зверева, и, наконец, охранники, якобы наблюдавшие перестрелку, переведены в другие части.

— Да, да, Аркадий Михайлович, не сомневайтесь! — заверил его радостно перевозбужденный полковник Родин, которому вечером предстояло выступать в конференц-зале отеля «Американа» перед своими иностранными коллегами с докладом о советской пенитенциарной системе — По полной ветхости, о чем я неоднократно подавал рапорты начальству.

— А учебных-то скелетов кто столько разбросал по прилегающей территории? — подкольнул Недобежкин.

— Черт его знает! — удивился Родин. — Ребятня из соседней школы, я думаю. Да разве они сознаются, эти упрутся хуже всяких рецидивистов.

«Семнадцать с половиной миллионов долларов! Это же огромная сумма, — подумал Недобежкин. — Досталась мне почти даром, а за свободу никаких денег не жалко. К тому же остальные пойдут на благо отечества. Что ж, и Савва Морозов благодетельствовал сограждан».

— Я согласен, товарищ, только с одним условием, чтобы заграничный паспорт выдали и моему секунданту. Он человек молодой и должен повидать мир. Без его помощи я бы не выиграл. Согласен даже внести за него в фонд развития советского спорта миллион долларов.

Очкарики всполошились и отбежали в дальний угол. Шелковников, услышав такое заявление своего старшего друга, почувствовал, что слезы навернулись у него на глаза, и правой рукой он в кармане едва не задушил «поволжского немца», который, только из последних сил клюнув своего хозяина в палец, привел его в чувство.

Недобежкину пришлось пожертвовать по настоянию полковника Родина еще сто тысяч на детектор лжи для Бутырской тюрьмы, сто пятьдесят тысяч — на какой-то особый счет Фонда мира, пятьдесят тысяч — на счет Детского фонда и двести пятьдесят тысяч — еще в разные фонды за то, чтобы они с Шелковниковым смогли вырваться с зарубежными туристскими паспортами из цепких лап советской государственной системы и оставить свои доллары в банке США.