Борцы за права Климова нашли «убойный» аргумент для оправдания его поведения: мои поступки, о которых я сама же, будучи честной до конца, поведала в книге «Мама, не читай!». Да, я пользовалась сайтом знакомств в Интернете, еще будучи замужем и не скрывая этого, дома, при всех. Я ни секунды не оправдываю себя! Но объясняю: жизнь в нашем доме уже стала совершенно невыносимой. Плохо было всем, но, видимо, мне – хуже других. Это уже была не семья, а какой-то концлагерь. И я находилась в странном, будто нереальном состоянии, когда кажется, что вот-вот случится что-то кошмарное, когда нужно куда-то бежать, спасаться, но, словно в дурном сне, ноги вязнут в невидимой тине, бежать невозможно… А иногда на меня нападала дикая апатия, равнодушие ко всему окружающему, я сваливалась в страшную пустоту и в ощущение полного, вселенского одиночества. Разумеется, это было болезненное, абсолютно нездоровое состояние. Я то рыдала, то впадала в ступор. Это все не оправдания, нет. Это всего лишь объяснение, попытка донести до людей тот ужас, в котором я пребывала. И ни одному человеку на земле не было до этого никакого дела! Никому… Кроме Алисы.
Пятнадцатилетний подросток, так любящий свою маму, не мудростью и не опытом, которых у нее еще не могло быть, а именно своей любовью она чувствовала мое состояние. И единственное, чего она хотела, это чтобы маме стало легче. Чтобы мама улыбалась и не была такой несчастной. Это грех?
– Возможно, и папа сможет устроить свою жизнь, – рассуждал этот еще маленький, но уже такой взрослый в своей любви человек.
Она предала отца? Да отсохнет язык у того, кто смеет произнести эту фразу!
Она тогда еще очень любила своего папу и хотела всем нам счастья. Когда он женился, она радостно приняла в свое сердце и его жену. А уж как она была счастлива, когда родилась сестренка! Я всячески поддерживала дочку в этих чувствах, потому что хотела, чтобы в ее жизни всегда были все: и я, и папа, и бабушки с дедушками.
И какими же надо быть идиотами, чтобы из этого доброго и светлого юного человека своими собственными руками вылепить врага!
А за свой грех я расплатилась сполна: месть Климова была жестокой, изматывающей, долгой. Все, что потом он вытворял под чутким руководством бывшей тещи – наказание за мой грех. Я расплатилась по полной программе – стала инвалидом, который больше никогда не сможет жить без своих «костылей» – лекарств и всегда должен помнить о болезни и строить свою жизнь с оглядкой на нее. Гоминидам мало этой моей расплаты? Почему за мой грех должна еще расплачиваться моя дочь, которая, кстати, и дочь Климова? Кто от кого отказался, кто кого предал – Алиса отца или все-таки наоборот? С каких это пор дочь несет ответственность за проступки матери? Со времен Сталина – кумира гоминидов?
Несколько лет назад Алиса рассказала, что, когда мы с Женей только начинали нашу новую жизнь, он как-то спросил ее (не при мне), как мы с Климовым все-таки жили и как она, девочка, себя чувствовала в нашей семье? Оказывается, дочь поделилась с моим новым мужем, что последние годы ей было очень некомфортно и тяжко: все время дома либо были скандалы, либо висела гнетущая тишина, а все домочадцы будто прятались друг от друга по разным комнатам…
Расставшись со мной, Климов очень скоро нашел одинокую женщину с квартирой и перебрался к ней. Квартира оказалась маловата, а в голове у молодоженов пустовато, потому что они сразу обзавелись двумя детьми и одной тещей в подмогу, но не решили, как из одной комнаты сделают хотя бы три. Подозреваю, что новая жена Шуричка просто развесила уши, когда он начал строить воздушные замки. Алисе он похвастал однажды (а жене, наверно, ежедневно), что вскоре купит не то особняк, не то коттедж и даже выделит специальную гостевую комнату для нее. Разумеется, коттедж этот вскоре растаял, как всегда таяли все предыдущие воздушные замки.
И тут, возможно, в критический для второго брака Климова момент «подваливает» квартира бывшей тещи – Галины Щербаковой. Моральные аспекты этой истории мы оставим в стороне: нормальным людям и так ясно, что когда мужчина, а тем паче его новая жена постоянно крутятся у родителей бывшей жены, это по меньшей мере непристойно. Думаю, две вещи сблизили моих родителей (читай: мою мать, отец, как всегда, «пристяжной») с этой бесстыжей парочкой. Во-первых, общий «враг». Во-вторых, недавно обретенная, а потому, как это часто бывает, ханжеская религиозность. Как ярый неофит и моя большая ненавистница, мать решила поступить «по-христиански», но только с Шуричком. Наплевав на детей и внуков, горя «евангельской любовью» ко мне, она мстительно отдала квартиру бывшему зятю. Для Климова подарок небес, практически та самая манна. Для Щербаковых даже кое-какой навар – время от времени Шуричек что-нибудь сделает по дому. Вот, например, его жена занавески новые повесила.